Краткое содержание произведения айвенго вальтер скотт. Онлайн чтение книги Айвенго Ivanhoe Глава I

Они беседовали той порой,

Когда стада с полей брели домой,

Когда, наевшись, но не присмирев,

Шли свиньи с визгом нехотя в свой хлев.

Поп, «Одиссея»

В той живописной местности весёлой Англии, которая орошается рекою Дон, в давние времена простирались обширные леса, покрывавшие большую часть красивейших холмов и долин, лежащих между Шеффилдом и Донкастером. Остатки этих огромных лесов и поныне видны вокруг дворянских замков Уэнтворт, Уорнклиф-парк и близ Ротерхема. По преданию, здесь некогда обитал сказочный уонтлейский дракон; здесь происходили ожесточённые битвы во время междоусобных войн Белой и Алой Розы; и здесь же в старину собирались ватаги тех отважных разбойников, подвиги и деяния которых прославлены в народных песнях.

Таково главное место действия нашей повести, по времени же - описываемые в ней события относятся к концу царствования Ричарда I, когда возвращение короля из долгого плена казалось желанным, но уже невозможным событием отчаявшимся подданным, которые подвергались бесконечным притеснениям знати. Феодалы, получившие непомерную власть в царствование Стефана, но вынужденные подчиняться королевской власти благоразумного Генриха II, теперь снова бесчинствовали, как в прежние времена; пренебрегая слабыми попытками английского государственного совета ограничить их произвол, они укрепляли свои замки, увеличивали число вассалов, принуждали к повиновению и вассальной зависимости всю округу; каждый феодал стремился собрать и возглавить такое войско, которое дало бы ему возможность стать влиятельным лицом в приближающихся государственных потрясениях.

Чрезвычайно непрочным стало в ту пору положение мелкопоместных дворян, или, как их тогда называли, Франклинов, которые, согласно букве и духу английских законов, должны были бы сохранять свою независимость от тирании крупных феодалов. Франклины могли обеспечить себе на некоторое время спокойное существование, если они, как это большей частью и случалось, прибегали к покровительству одного из влиятельных вельмож их округи, или входили в его свиту, или же обязывались по соглашениям о взаимной помощи и защите поддерживать феодала в его военных предприятиях; но в этом случае они должны были жертвовать своей свободой, которая так дорога сердцу каждого истого англичанина, и подвергались опасности оказаться вовлечёнными в любую опрометчивую затею их честолюбивого покровителя. С другой стороны, знатные бароны, располагавшие могущественными и разнообразными средствами притеснения и угнетения, всегда находили предлог для того, чтобы травить, преследовать и довести до полного разорения любого из своих менее сильных соседей, который попытался бы не признать их власти и жить самостоятельно, думая, что его безопасность обеспечена лояльностью и строгим подчинением законам страны.

Завоевание Англии норманским герцогом Вильгельмом значительно усилило тиранию феодалов и углубило страдания низших сословий. Четыре поколения не смогли смешать воедино враждебную кровь норманнов и англосаксов или примирить общностью языка и взаимными интересами ненавистные друг другу народности, из которых одна всё ещё упивалась победой, а другая страдала от последствий своего поражения. После битвы при Гастингсе власть полностью перешла в руки норманских дворян, которые отнюдь не отличались умеренностью. Почти все без исключения саксонские принцы и саксонская знать были либо истреблены, либо лишены своих владений; невелико было и число мелких саксонских собственников, за которыми сохранились земли их отцов. Короли непрестанно стремились законными и противозаконными мерами ослабить ту часть населения, которая испытывала врождённую ненависть к завоевателям. Все монархи норманского происхождения оказывали явное предпочтение своим соплеменникам; охотничьи законы и другие предписания, отсутствовавшие в более мягком и более либеральном саксонском уложении, легли на плечи побеждённых, ещё увеличивая тяжесть и без того непосильного феодального гнёта.

При дворе и в замках знатнейших вельмож, старавшихся ввести у себя великолепие придворного обихода, говорили исключительно по-нормано-французски; на том же языке велось судопроизводство во всех местах, где отправлялось правосудие. Словом, французский язык был языком знати, рыцарства и даже правосудия, тогда как несравненно более мужественная и выразительная англосаксонская речь была предоставлена крестьянам и дворовым людям, не знавшим иного языка.

Однако необходимость общения между землевладельцами и порабощённым народом, который обрабатывал их землю, послужила основанием для постепенного образования наречия из смеси французского языка с англосаксонским, говоря на котором, они могли понимать друг друга. Так мало-помалу возник английский язык настоящего времени, заключающий в себе счастливое смешение языка победителей с наречием побеждённых и с тех пор столь обогатившийся заимствованиями из классических и так называемых южноевропейских языков.

Я счёл необходимым сообщить читателю эти сведения, чтобы напомнить ему, что хотя история англосаксонского народ после царствования Вильгельма II не отмечена никакими значительными событиями вроде войн или мятежей, всё же раны, нанесённые завоеванием, не заживали вплоть до царствования Эдуарда III. Велики национальные различия между англосаксами и их победителями; воспоминания о прошлом и мысли о настоящем бередили эти раны и способствовали сохранению границы, разделяющей потомков победоносных норманнов и побеждённых саксов.

Солнце садилось за одной из покрытых густой травою просек леса, о котором уже говорилось в начале этой главы. Сотни развесистых, с невысокими стволами и широко раскинутыми ветвями дубов, которые, быть может, были свидетелями величественного похода древнеримского войска, простирали свои узловатые руки над мягким ковром великолепного зелёного дёрна. Местами к дубам примешивались бук, остролист и подлесок из разнообразных кустарников, разросшихся так густо, что они не пропускали низких лучей заходящего солнца; местами же деревья расступались, образуя длинные, убегающие вдаль аллеи, в глубине которых теряется восхищённый взгляд, а воображение создаёт ещё более дикие картины векового леса. Пурпурные лучи заходящего солнца, пробиваясь сквозь листву, отбрасывали то рассеянный и дрожащий свет на поломанные сучья и мшистые стволы, то яркими и сверкающими пятнами ложились на дёрн. Большая поляна посреди этой просеки, вероятно, была местом, где друиды совершали свои обряды. Здесь возвышался холм такой правильной формы, что казался насыпанным человеческими руками; на вершине сохранился неполный круг из огромных необделанных камней. Семь из них стояли стоймя, остальные были свалены руками какого-нибудь усердного приверженца христианства и лежали частью поблизости от прежнего места, частью - по склону холма. Только один огромный камень скатился до самого низа холма, преградив течение небольшого ручья, пробивавшегося у подножия холма, - он заставлял чуть слышно рокотать его мирные и тихие струи.

Два человека оживляли эту картину; они принадлежали, судя по их одежде и внешности, к числу простолюдинов, населявших в те далёкие времена лесной район западного Йоркшира. Старший из них был человек угрюмый и на вид свирепый. Одежда его состояла из одной кожаной куртки, сшитой из дублёной шкуры какого-то зверя, мехом вверх; от времени мех так вытерся, что по немногим оставшимся клочкам невозможно было определить, какому животному он принадлежал. Это первобытное одеяние покрывало своего хозяина от шеи до колен и заменяло ему все части обычной одежды. Ворот был так широк, что куртка надевалась через голову, как наши рубашки или старинная кольчуга. Чтобы куртка плотнее прилегала к телу, её перетягивал широкий кожаный пояс с медной застёжкой. К поясу была привешена с одной стороны сумка, с другой - бараний рог с дудочкой. За поясом торчал длинный широкий нож с роговой рукояткой; такие ножи выделывались тут же, по соседству, и были известны уже тогда под названием шеффилдских. На ногах у этого человека были башмаки, похожие на сандалии, с ремнями из медвежьей кожи, а более тонкие и узкие ремни обвивали икры, оставляя колени обнажёнными, как принято у шотландцев. Голова его была ничем не защищена, кроме густых спутанных волос, выцветших от солнца и принявших тёмно-рыжий, ржавый оттенок и резко отличавшихся от светло-русой, скорей даже янтарного цвета, большой бороды. Нам остаётся только отметить одну очень любопытную особенность в его внешности, но она так примечательна, что нельзя пропустить её без внимания: это было медное кольцо вроде собачьего ошейника, наглухо запаянное на его шее. Оно было достаточно широко для того, чтобы не мешать дыханию, но в то же время настолько узко, что снять его было невозможно, только распилив пополам. На этом своеобразном воротнике было начертано саксонскими буквами:

«Гурт, сын Беовульфа, прирождённый раб Седрика Ротервудского».

Возле свинопаса (ибо таково было занятие Гурта) на одном из поваленных камней друидов сидел человек, который выглядел лет на десять моложе первого. Наряд его напоминал одежду свинопаса, но отличался некоторой причудливостью и был сшит из лучшего материала. Его куртка была выкрашена в ярко-пурпурный цвет, а на ней намалёваны какие-то пёстрые и безобразные узоры. Поверх куртки был накинут непомерно широкий и очень короткий плащ из малинового сукна, изрядно перепачканного, отороченный ярко-жёлтой каймой. Его можно было свободно перекинуть с одного плеча на другое или совсем завернуться в него, и тогда он падал причудливыми складками, драпируя его фигуру. На руках у этого человека были серебряные браслеты, а на шее - серебряный ошейник с надписью: «Вамба, сын Безмозглого, раб Седрика Ротервудского». Он носил такие же башмаки, что и его товарищ, но ремённую плетёнку заменяло нечто вроде гетр, из которых одна была красная, а другая жёлтая. К его шапке были прикреплены колокольчики величиной не более тех, которые подвязывают охотничьим соколам; каждый раз, когда он поворачивал голову, они звенели, а так как он почти ни одной минуты не оставался в покое, то звенели они почти непрерывно. Твёрдый кожаный околыш этой шапки был вырезан по верхнему краю зубцами и сквозным узором, что придавало ему сходство с короной пэра; изнутри к околышу был пришит длинный мешок, кончик которого свешивался на одно плечо, подобно старомодному ночному колпаку, треугольному ситу или головному убору современного гусара. По шапке с колокольчиками, да и самой форме её, а также по придурковатому и в то же время хитрому выражению лица Вамбы можно было догадаться, что он один их тех домашних клоунов или шутов, которых богатые люди держали для потехи в своих домах, чтобы как-нибудь скоротать время» по необходимости проводимое в четырех стенах.

Подобно своему товарищу, он носил на поясе сумку, но ни рога, ни ножа у него не было, так как предполагалось, вероятно, что он принадлежит к тому разряду человеческих существ, которым опасно давать в руки колющее или режущее оружие. Взамен всего этого у него была деревянная шпага наподобие той, которой арлекин на современной сцене производит свои фокусы.

Выражение лица и поведение этих людей было не менее различно, чем их одежда. Лицо раба или крепостного было угрюмо и печально; судя по его унылому виду, можно было подумать, что его мрачность делает его ко всему равнодушным, но огонь, иногда загоравшийся в его глазах, говорил о таившемся в нём сознании своей угнетённости и о стремлении к сопротивлению. Наружность Вамбы, напротив того, обличала присущее людям этого рода рассеянное любопытство, крайнюю непоседливость и подвижность, а также полное довольство своим положением и своей внешностью. Они вели беседу на англосаксонском наречии, на котором, как уже говорилось раньше, в ту пору изъяснялись в Англии все низшие сословия, за исключением норманских воинов и ближайшей свиты феодальных владык. Однако приводить их разговор в оригинале было бы бесполезно для читателя, незнакомого с этим диалектом, а потому мы позволим себе привести его в дословном переводе.

Святой Витольд, прокляни ты этих чёртовых свиней! - проворчал свинопас после тщетных попыток собрать разбежавшееся стадо пронзительными звуками рога. Свиньи отвечали на его призыв не менее мелодичным хрюканьем, однако нисколько не спешили расстаться с роскошным угощением из буковых орехов и желудей или покинуть топкие берега ручья, где часть стада, зарывшись в грязь, лежала врастяжку» не обращая внимания на окрики своего пастуха.

Разрази их, святой Витольд! Будь я проклят, если к ночи двуногий волк не задерёт двух-трех свиней». Сюда, Фанге! Эй, Фанге! - закричал он во весь голос мохнатой собаке, не то догу, не то борзой, не то помеси борзой с шотландской овчаркой. Собака, прихрамывая, бегала кругом и, казалось, хотела помочь своему хозяину собрать непокорное стадо.

Но то ли не понимая знаков, подаваемых свинопасом, то ли забыв о своих обязанностях, то ли по злому умыслу, пёс разгонял свиней в разные стороны, тем самым увеличивая беду, которую он как будто намеревался исправить.

А, чтоб тебе чёрт вышиб зубы! - ворчал Гурт. - Провалиться бы этому лесничему. Стрижёт когти нашим собакам, а после они никуда не годятся. Будь другом, Вамба, помоги. Зайди с той стороны холма и пугни их оттуда. За ветром они сами пойдут домой, как ягнята.

Послушай, - сказал Вамба, не трогаясь с места. - Я уже успел посоветоваться по этому поводу со своими ногами: они решили, что таскать мой красивый наряд по трясине было бы с их стороны враждебным актом против моей царственной особы и королевского одеяния. А потому, Гурт, вот что я скажу тебе: покличь-ка Фангса, а стадо предоставь его судьбе. Не всё ли равно, повстречаются ли твои свиньи с отрядом солдат, или с шайкой разбойников, или со странствующими богомольцами! Ведь к утру свиньи всё равно превратятся в норманнов, и притом к твоему же собственному удовольствию и облегчению.

Как же так - свиньи, к моему удовольствию и облегчению, превратятся в норманнов? - спросил Гурт. - Ну-ка, объясни. Голова у меня тупая, а на уме одна досада и злость. Мне не до загадок.

Ну, как называются эти хрюкающие твари на четырех ногах? - спросил Вамба.

Свиньи, дурак, свиньи, - отвечал пастух. - Это всякому дураку известно.

Правильно, «суайн» - саксонское слово. А вот как ты назовёшь свинью, когда она зарезана, ободрана, и рассечена на части, и повешена за ноги, как изменник?

Порк, - отвечал свинопас.

Очень рад, что и это известно всякому дураку, - заметил Вамба. - А «порк», кажется, нормано-французское слово. Значит, пока свинья жива и за ней смотрит саксонский раб, то зовут её по-саксонски; но она становится норманном и её называют «порк», как только она попадает в господкий замок и является на пир знатных особ. Что ты об этом думаешь, друг мой Гурт?

Что правда, то правда, друг Вамба. Не знаю только, как эта правда попала в твою дурацкую башку.

А ты послушай, что я тебе скажу ещё, - продолжал Вамба в том же духе. - Вот, например, старый наш олдермен бык: покуда его пасут такие рабы, как ты, он носит свою саксонскую кличку «оке», когда же он оказывается перед знатным господином, чтобы тот его отведал, бык становится пылким и любезным французским рыцарем Биф. Таким же образом и телёнок - «каф» - делается мосье де Во: пока за ним нужно присматривать - он сакс, но когда он нужен для наслаждения - ему дают норманское имя.

Клянусь святым Дунстаном, - отвечал Гурт, - ты говоришь правду, хоть она и горькая. Нам остался только воздух, чтобы дышать, да и его не отняли только потому, что иначе мы не выполнили бы работу, наваленную на наши плечи. Что повкусней да пожирнее, то к их столу; женщин покрасивее - на их ложе; лучшие и храбрейшие из нас должны служить в войсках под началом чужеземцев и устилать своими костями дальние страны, а здесь мало кто остаётся, да и у тех нет ни сил, ни желания защищать несчастных саксов. Дай бог здоровья нашему хозяину Седрику за то, что он постоял за нас, как подобает мужественному воину; только вот на днях прибудет в нашу сторону Реджинальд Фрон де Беф, тогда и увидим, чего стоят все хлопоты Седрика… Сюда, сюда! - крикнул он вдруг, снова возвышая голос. - Вот так, хорошенько их. Фанге! Молодец, всех собрал в кучу.

Гурт, - сказал шут, - по всему видно, что ты считаешь меня дураком, иначе ты не стал бы совать голову в мою глотку. Ведь стоит мне намекнуть Реджинальду Фрон де Бефу или Филиппу де Мальвуазену, что ты ругаешь норманнов, вмиг тебя вздёрнут на одно из этих деревьев. Вот и будешь качаться для острастки всем, кто вздумает поносить знатных господ.

Пёс! Неужели ты способен меня выдать? Сам же ты вызвал меня на такие слова! - воскликнул Гурт.

Выдать тебя? Нет, - сказал шут, - так поступают умные люди, где уж мне, дураку… Но тише… Кто это к нам едет? - прервал он сам себя, прислушиваясь к конскому топоту, который раздавался уже довольно явственно.

А тебе не всё равно, кто там едет? - спросил Гурт, успевший тем временем собрать всё своё стадо и гнавший его вдоль одной из сумрачных просек.

Нет, я должен увидеть этих всадников, - отвечал Вамба. - Может быть, они едут из волшебного царства с поручением от короля Обсрона…

Замолчи! - перебил его свинопас. - Охота тебе говорить об этом, когда тут под боком страшная гроза с громом и молнией. Послушай, какие раскаты. А дождь-то! Я в жизни не видывал летом таких крупных и отвесных капель. Посмотри, ветра нет, а дубы трещат и стонут, как в бурю. Помолчи-ка лучше, да поспешим домой, прежде чем налетит гроза! Ночь будет страшной.

Вамба, по-видимому, постиг всю силу этих доводов и последовал за своим товарищем, который взял длинный посох, лежавший возле него на траве, и пустился в путь. Этот новейший Эвмей торопливо шёл к опушке леса, подгоняя с помощью Фангса пронзительно хрюкающее стадо.

Написанного в 1819 году, разворачиваются спустя сто тридцать лет после того, как нормандец Вильгельм Завоеватель победил англосаксонцев, завладев Англией. В последнем крестовом походе король взят в плен герцогом Австрийским и где его держат – неизвестно. Его брат, принц Джон, намерен обойти законного наследника и утвердиться на престоле в случае известия о смерти Ричарда.

Он манипулирует людьми, строит интриги и разжигает давнюю рознь саксов и норманнов. Седрик Ротервудский отстаивает приоритет саксов. Освободительную войну против норманнского ига по его воле возглавляет Ательстан Конингбургский – потомок королевского рода. Недалекий и инертный Ательстан, по мнению многих, не сможет справиться с задачей. И чтобы возвысить его в глазах окружающих, Седрик намерен выдать за него замуж свою воспитанницу, леди Ровену, принадлежащую к роду короля Альфреда. Но леди Ровена и сын Седрика, Уилфред Айвенго, очень привязаны друг к другу. Это мешает планам Седрика.

Он выгоняет сына из дома, лишив наследства.После крестового похода, переодетый в одежду пилигрима, Айвенго инкогнито возвращается домой. В дороге ему встречается храмовник Бриан де Буагильбер со своей свитой. Он едет, чтобы участвовать в рыцарском турнире. Непогода приводит Буагильбера вместе с Айвенго -пилигримом в дом Седрика. Толерантный и гостеприимный хозяин всех путников приглашает за стол, даже еврея Исаака, застигнутого непогодой и пришедшего в дом позже. За ужином Буагильбер хвастается своими подвигами во время Крестового похода в Палестину. Неузнанный пилигрим в беседе проявляет симпатию и уважение к королю Ричарду, отстаивает его честь. Буагильбер возмущен позицией дерзкого пилигрима и вызывает его на поединок.

Пилигрим принимает вызов. Потом он останавливает Исаака и советует ему немедленно и тихо уйти из дома Седрика под покровом ночи, ибо слышал, как храмовник приказывал слугам схватить еврея, когда он покинет дом Седрика. В благодарность Исаак пишет записку одному своему богатому родственнику и отдает ее благородному юноше. В записке он просит родича помочь пилигриму доспехами и боевым конем. На рыцарском турнире блистает Буагильбер, ему нет равных. Больше никто не рискует вступать с ним в бой. Но тут появляется рыцарь с закрытым забралом и с девизом на щите «Лишенный наследства» и вызывает на бой непобедимого храмовника. Отважный незнакомец повергает противника. Зрители ликуют. Еще несколько боев с участниками турнира приносят окончательную и неоспоримую победу таинственному рыцарю. Как победитель он выбирает, как велит традиция, королеву любви и вручает венец своей возлюбленной – Ровене.Второй день турнира проводится по иным правилам: отряд вчерашнего победителя – против отряда поверженного храмовника. Удача покидает храбреца, он уже на грани краха.

Но неожиданно появляется таинственный Черный Рыцарь, помощь которого стала решающей и во второй раз сделала победителем Лишенного Наследства. Леди Ровена как королева любви и красоты вручает ему почетный венец. Когда с рыцаря снимают шлем, в бледном, истекающем кровью юноше Ровена узнает Айвенго. Принц Джон узнает, что его брат король Ричард на свободе. Он в панике и вербует сторонников, обещая всяческие блага. Рыцарю де Браси он сулит в жены Ровену, а это очень завидная партия. Окрыленный выгодной перспективой, де Браси намерен похитить Ровену.Седрик горд победой сына, но не готов простить его. По дороге домой к его отряду присоединяется Исаак, его дочь Ревекка и их друг, раненый на турнире. В лесу их настигают разбойники и захватывают в плен. Главарем «разбойников» оказывается храмовник, еще недавно пользующийся гостеприимством Седрика. Отказавшись от намерения похитить Ровену, де Браси приходит к ней и пытается вызвать к себе симпатию. Но красавица непреклонна. Уповая на благородство поклонника, она умоляет его спасти Айвенго, которого несли на носилках Исаак и Ревекка. Буагильбер воспылал страстью к Ревекке и уговаривает ее бежать с ним, но получает категорический отказ. Это еще сильнее разжигает страсть храмовника, и он собирается любыми средствами завоевать сердце гордой девушки. Пленников освобождают отряды во главе с Черным Рыцарем. Выхаживая раненого Айвенго, Ревекка начинает испытывать нежные чувства к юноше. Буагильбер в суматохе осады замка хватает Ревекку и вместе со своей добычей пытается бежать. Тем временем до принца Джона доходит страшная весть: король Ричард жив и уже в Англии. Принц Джон посылает одного из своих верных людей убить Ричарда. Буагильбер увез Ревекку в обитель Храма Темплстоу.

Туда приезжает аскет Бомануар, чтобы проверить нравы храмовников. Он обнаруживает Ревекку, которую обвиняют в колдовстве. Ведь ничем иным больше нельзя объяснить порочную страсть храмовника Буагильбера. Только публичная казнь колдуньи очистит братьев ордена от греха, считает Бомануар. Ревекка отрицает свою вину. Она требует, чтобы нашли того, кто хочет ее защитить и мечом доказать ее невиновность. Убийство Ричарда не состоялось. Его спасает Робин Гуд со своей компанией. Раскрывается тайна Черного Рыцаря, он и есть король Англии – Ричард Львиное Сердце. Король и оправившейся от ран Айвенго вместе едут к Седрику, где Ричард уговаривает его простить сына и выдать за него Ровену. Внезапно исчезает Айвенго. Его вызвал Исаак, сообщивший о предстоящей казни Ревекки.

Но Айвенго успел. Он снова вступает в бой с Буагильбером, отстаивая честь Ревекки. И снова побеждает и тем самым спасает девушку. Ее объявляют невиновной и даруют свободу. Ричард Первый снова на престоле. Он прощает своего непутевого брата. Айвенго с Ровеной сыграли свадьбу, получив благословение Седрика. А Исаак с Ревеккой навсегда уезжают из Англии.

«Айвенго » - один из первых исторических романов. Опубликован в 1820 году как произведение автора «Уэверли» (как позднее выяснилось, Вальтера Скотта ). В XIX веке был признан классикой приключенческой литературы.

Не может полностью раскрыть дух событий, а будет охватывать события лишь поверхностно, не внедряясь в детали образов и поступков.

Краткое содержание «Айвенго» по главам

Краткое содержание «Айвенго» 1 глава

Живописная окрестности старой Англии, где течет река Ден, а в старину рос большой лес, покрывавший большую часть гор и долин между Шеффилдом и городком Донкастер, является местом действия сказания о рыцаре Айвенго.

Положение в стране было тяжелым. Завоеванные норманнами, англосаксы страдали от угнетения чужеземных феодалов и подчиненных им войск. После победы при Гастингсе власть перешла к нормандского дворянства, англосаксы потеряли свои привилегии и даже язык. Знаменитый король Ричард Львиное сердце, отправившись на борьбу с сарацинами в Святую Землю, попал в плен, откуда вернулся только, на время, когда происходили события, описанные в этой истории.

Король Вильгельм Завоеватель, горячий охотник, истреблял целые поселки, чтобы распространить леса, и внедрял новые Тиранского « лесные законы » . Все эти обстоятельства неоднократно бередили раны, к которым привело завоевания страны, поддерживали огонь вражды и ненависти между норманнами — победителями и побежденными саксами.

Однажды на лесной поляне появились фигуры двух бедно одетых людей со странными кольцами на шее, надписи на которых гласили, что эти люди — рабы Седрика Родервудського Гурд — свинопас и Вамба, любимый шут. Они пасли свиней, разговаривая между собой англосаксонском языке и жалуясь, что не осталось больше рыцарей, которые могли бы защищать бедного Сакса, кроме их хозяина сэра Седрика, который один идет напролом против иностранных захватчиков.

Краткое содержание «Айвенго» 2 глава

Вдруг на поляне появились мужчины, один из них был в монашеском одеянии, и в нем легко было узнать игумена Жорвоського аббатства, приора Эймери, который любил пиры и другие сладости жизни. Его смуглый спутник имел странный полумонашеский, напиввойовничий вид, глубокий шрам на лбу, который повредил также глаз, предоставлял большей строгости и лиховисности его лицу. Необычным было также убранство и оружие его восточных спутников.

Приор спросил дорогу к замку Седрика — Сакса — Родервуда и Вамба умышленно указал ему неправильный путь, потому что не хотел, чтобы его хозяин барин Седрик поссорился с незваными гостями, а они, в свою очередь, увидели воспитанницу Сакса — прекрасную леди Ровену.

Уезжая по указанному пути, путешественники раз и обсуждали вспыльчивость богатого Сакса Седрика и красоту леди Ровены, и даже поспорили: приор должен был отдать своему спутнику Бриану где Буагильберу, рыцарь — храмовиков, который недавно вернулся из Палестины, золотую цепь, если тот признает красоту саксонки.

— Выиграйте его честно, — сказал приор, — и тогда носите свое хорошо здоровьице. Калсуть, Седрик — Сакс выгнал из дома своего единственного сына за то, что тот осмелился взглянуть влюбленными глазами на эту красавицу.

Приор и рыцарь почти заблудились, но встречный путник, представился паломником из Святой Земли, довел их до Родервуду, дома Седрика.

Замок Родервуд был крепостью, как и требовали те тревожные времена, когда дом ежедневно могла быть ограблена и сожжена. Замок окружал глубокий ров, наполненный водой.

Перед входом рыцарь громко протрубил свой ​​рог.

Краткое содержание «Айвенго» 3 глава

Когда хозяину имения Седрику — Саксу доложили, что Жворський приор и рыцарь ордена храмовиков Буа — Пльбер просят убежища среди непогоды, он не был рад этому визиту. Храмовиков прославился как смелый рыцарь своего ордена, но одновременно были известны его гордость, тщеславие и жестокость. Немного из тех, кому посчастливилось вернуться из Палестины, говорили, что это человек с безжалостным сердцем.

Однако Седрик, хотя и не был удовлетворен визитом незваных гостей, пригласил их к ужину. В комнате на стенах была развешана воинские и охотничье оружие, весь интерьер должен на себе отпечаток той грубой простоты саксонской эпохи, которую так любил и которой гордился Седрик. С лица обладателя замка было видно, что он искренний, но зажигательную и быструю удачу. Это был человек среднего роста, широкоплечий, с длинными руками и сильный, как человек, привыкший к трудностям охотничьей жизни или к войне.

Краткое содержание «Айвенго» 4 глава

Хозяин предупредил поздних визитеров, что говорить с ними саксонском языке, потому что считает своим долгом общаться языком предков. Появление в зале леди Ровены произвела большое впечатление на рыцаря Буагильбер. Несмотря на предостережение его опекуна, Бриян где Буагильбер не сводил глаз с волшебной саксонка.

Ровена была высокого роста и очень стройная, имела ясные голубые глаза под густыми темными бровями и роскошные волосы каштаново — русого цвета, было причудливо завитые в многочисленные букле. Только Ровена заметила, как горячо смотрит на нее рыцарь, она сразу закрыла лицо вуалью.

Приор пригласил красавицу девушку с ее опекуном на турнир, который должен состояться вскоре.

— Пока не решено, — ответил Седрик, — поедем мы туда вообще. Мне не нравится эти суетные праздника, были неизвестны моим предкам в те времена, когда Англия была свободна.

— По крайней мере позвольте надеяться, — сказал приор, — что вместе с нами вам легче будет решиться туда поехать, а когда по дорогам теперь так опасно, не следует отказываться от общества сэра Брияна где Буагильбер.

— Приорэ, — ответил Сакс, — ездя еще нашей страной, я не прибегал к посторонней помощи, полагаясь только на свой ​​добрый меч верных слуг.

Разговор прервал вратарь, появившись сообщить, что какой-то незнакомый у ворот просит пустить и принять его.

Краткое содержание «Айвенго» 5 глава

Этим незнакомым был еврей по имени Исаак с Йорке, и хотя аббат и ли — царь — храмовник были возмущены тем, что могут оказаться в одном обществе с неверным евреем, Седрик приказал впустить путника, как велит обычай гостеприимства.

Исаак оказался высоким, худощавым стариком с правильными чертами лица; орлиный нос, острые черные глаза, высокий, все в морщинах, лоб, длинные седые волосы и борода производили хорошее впечатление. Однако никто из гостей долго не хотел уступить ему место, пока один паломник не предложило сесть рядом.

Разговор постепенно сошла на вопросы военной доблести саксов, которую они обнаружили в Святой Земле, и паломник отметил, что английские рыцари ни были ниже ни от кого из тех, кто сражался за святую землю. Он видел, как сам король Ричард и пять его рыцарей на турнире после завоевания Сен -Жан — д’Акр вызвали к бою противников и как в тот день каждый из тех рыцарей трижды выходил на поединок и бросал вниз трех противников.

Август Бриян где Буагильбер возразил, что только один рыцарь сбросил его вниз с лошади, и это якобы произошло из-за простой случай и неосторожность его коня: то был рыцарь Айвенго. Из всех шести рыцарей он, согласно своих лет, получил наибольшую славу на турнире.

Отстаивая честь Айвенго, паломник предложил частицу святого креста из монастыря горы Кармельской в виде залога того, что когда рыцарь Айвенго вернется из-за четырех морей в Британию, он обязан примет вызов Брияна где Буагильбер. Все сняли шапки перед реликвией. Но храмовник не обратил на нее никакого внимания. Он снял с шеи золотую цепь и, бросив его на стол, сказал:

— Пусть приор Эймер сохранит мой залог вместе с залогом этого неизвестного прохожего …

Краткое содержание «Айвенго» 6 глава

Когда ужин кончился, паломника остановила в прихожей горничная леди Ровены, сказав властным тоном, ее дама хочет говорить с ним. Паломник согласился молча, не возражая, и вскоре уже рассказывал знатной девицы все, что знал о судьбе ее любимого рыцаря Айвенго, который якобы спасся от преследований своих врагов в Палестине и возвращается в Англию. « Дай Бог, — сказала леди Ровена, — чтобы он добрался до нас живой и здоровый и мог взяться за оружие в предстоящем турнире, где все рыцари страны должны показать свою силу и воинскую ловкость. Если Адельстана Конингзбурзький получит награду, то Айвенго, вернувшись в Англию, услышит неприятные новости » . Леди Ровена говорила о мужчине, с которым была помолвлена ​​по воле своего опекуна и которого любила, поскольку ее сердце принадлежало Айвенго.

Счастливо спасенный еврей Исаак захотел отблагодарить таинственном паломнику. Он догадался, что поэтому необходимы лошадь и оружие, ведь под внешностью бедного путешественника прятались рыцарский цепь и золотые шпоры, что блеснули, когда он утром наклонился над кроватью. Исаак сказал паломнику, чтобы тот обратился к богатому еврея Кирджафа Джейрема из Ломбардии, который жил в городе Лейстер, и получил у него оружие и коня.

Положение английского народа в те времена, о которых ведется рассказ, было тяжелым. Король Ричард находился в плену у неверного и жестокого герцога Австрийского. Даже место заключения Ричарда не было известно, большинство его подданных ничего не знали о своем короля.

Брат короля Ричарда принц Джон, в союзе с Филиппом Французским, смертельным Ричардовим врагом, использовал все свое влияние на герцога Австрийского, чтобы продолжить этот плен, ведь надеялся сам завоевать королевскую корону и стать законным наследником. Легкомысленном, развратном и вероломному Джону удалось привлечь на свою сторону не только тех, кто боялся Ричардового гнева за злодеяния, сделанные во время его отсутствия, но также и многочисленных искателей приключений, что, вернувшись из крестовых походов на родину, надеялись обогатиться за счет беспорядка в государстве.

Кроме того, немало разбойников из беднейших слоев населения объединялись в огромные отряды и царила в лесах и на пустырях, оружием наказывая своих эксплуататоров за причиненные обиды. Сами бароны, сделав каждый из своего замка что-то вроде крепости, становились во главе отрядов, не менее беззаконных и так же опасных, как и стаи рьяных грабителей. А к тому же в стране распространилась опасная эпидемия, которая набирала все больший размах из-за ужасных условий жизни бедняков.

Несмотря на все это, почти все население принимало участие в турнире, который проходил в Эшби, в графстве Лейстерского. Туда должны приехать славные рыцари; думали, что там будет и сам принц Джон. Огромные толпы людей разного звания спешили предназначенного утра к месту рыцарских состязаний. Здесь же быть определено имя найпривабливишои женщины, царицы любви и красоты. Но имя той, кому суждено быть царицей, никто еще не мог отгадать.

На турнир появился старый Исаак со своей дочерью Ребеккой, и опять никто не хотел уступить им место. Спор заметил принц Джон, который в роскошном красном одеянии, расшитом золотом, с соколом на руке, возглавлял свою веселую компанию, объезжая арену на сером быстром. Он сразу узнал еврея, и еще большую заинтересованность в нем пробудила Ребеччина красота.

— Кто сидит там наверху? — Говорил принц, глядя на галерею. — Саксонские мужики? Долой их! Пусть потеснятся и дадут место еврею и его хорошей дочери!

Сидевшие на галерее и кому была обращена эта оскорбительная, грубая речь, были семьей Седрика — Сакса и его друга и родственника Адельстана Конингзбурзького, который был знатного происхождения, но имел нерешительный и вялую характер, а потому не сразу выхватил оружие, когда де Браси наставил на него копье. Зато господин Седрик, столь же решительный, насколько был вялый его товарищ, молниеносно вытащил короткий меч и одним ударом отсек острие от древка. Гневно налилось лицо принца Джона, однако он вынужден был отступить. Он наклонился с коня, содрал с пояса Исаака сумку, бросил Вамба несколько червонцев и поехал дальше по арене под гром аплодисментов со стороны зрителей, приветствовали его, как он сделал честный, благородный поступок.

Начался турнир. По правилам, пять рыцарей, вызывающих обязывались бороться со всеми противниками. Каждому рыцарю, хотел драться, предоставлено было право выбирать себе противника из тех, что вызвали, коснувшись его щита. К тому же, когда присутствуют рыцари выполнят свои обязанности, то есть каждый из них сломает пять копий, то принц имел право провозгласить победителя первого дня турнира. Наконец, было объявлено, что на следующий день состоится общий турнир и в нем могут принять участие все, присутствующие рыцари. Тогда рыцаря, которого принц объявит победителем этого другой день королева красоты и любви увенчает венком из золотых пластинок вроде лаврового венца. На следующий день рыцарские соревнования закончатся, затем состоится выступление лучников, бой быков и другие народные развлечения.

Рыцари, вызывающих вышли из своих палаток, сели на коней и, во главе с Брияном где Буагильбер и Мальвуазен Фрон де Бефом, поехали навстречу. Они оставались победителями в многочисленных поединках. Этим особенно был возмущен Седрик — Сакс: в каждой победе нормандских рыцарей, вызвали, он усматривал вражеский триумф над славой Англии. Седрик хотел, чтобы Адельстана стал на защиту саксонской чести, однако тот был слишком вялой характера и такой нечестолюбив, не решался на попытку, которой Седрик ожидал от него.

Никто не нарушал паузы в ходе турнира; лишь изредка слышались возгласы герольдов:

— Любовь женщинам! Гибель пикам! Выходите, храбрые рыцари! Глаза красавиц смотрят на ваши подвиги.

Довольно долго никто не зглошувався продолжить поединок, и народ уже начал сетовать о испорченный праздник, вдруг с северной стороны послышался звук одинокой трубы, вызвавший на бой. Новый боец ​​, как это можно было судить по его закованной в полное вооружение фигуры, был немного выше среднего роста и не очень крепкого телосложения. Он имел стальное, обильно изрезанное золотом броню, а за девиз на его щите был молодой дуб, вырванный с корнем, с надписью: « Лишенный Наследства » .

Рыцарь крепко ударил острием копья в щит Брияна где Буагильбер. Звонко раздался удар. Все были удивлены этой самоуверенностью, а больше всего — сам грозный рыцарь, которого таким образом вызвали на смертельный поединок.

— Ли искупил ты грехи свои, брат мой? — Спросил храмовник, — и слушал обедню сегодня утром, прежде чем так отчаянно рисковать своей жизнью?

— Я лучше тебя подготовлен к смерти, — ответил рыцарь.

Как только трубы дали сигнал, рыцари встретились друг с другом, их копья розтрощилися до самых черенков, а в храмовиков лопнул подпруга круг седла, и он слетел с коня на землю. Разъяренный Буагильбер извлек меч и бросился на победителя, однако маршалы турнира развели противников.

— Надеюсь, — сказал храмовник, свирепо глядя на своего противника, мы еще встретимся там, где никто нам не сможет помешать.

— Если мы не встретимся, — ответил Лишенный Наследства, — не моя поэтому будет вина. Пеший или на лошади, на копьях, топорах или мечах, я всегда готов сразиться с тобой.

Не сходя с коня, победитель попросил бокал вина и, отбросив забрало, объявил, что пьет « за здоровье всех истинных англичан, за гибель чужеземных тиранов » .

В следующих поединках Лишенный Наследства одержал победу над великаном Фрон де Бефом, сэром Филиппом Мальвуазен, где Гран — мехилем и Ральфом де Випоном.

Уильям де Уйвиль и Стивен Мативаль, маршалы турнира, первые повиншувалы победителя, вместе с тем прося его снять шлем или хотя поднять забрало, прежде чем подойти к принца Джона, который должен увенчать его наградой за победу. Лишенный Наследства отклонил их просьбу, говоря, что он не может показать свое лицо по причине, о которой он сказал герольд, прежде чем выступить на арене. Ответ вполне удовлетворил маршалов, потому между причудливых обетов рыцарских частой было обещание оставаться неизвестным на время или до того, как будет выполнен определенный подвиг.

Джона весьма заинтересовала тайна незнакомого; кроме того, он был недоволен последствиями турнира, где любимые его рыцари потерпели один за другим поражения от одного и того же противника.

— Воля наша такая, — ответил Джон, — чтобы Лишенный Наследства ждал, пока кто-то угадает его имя и звание, даже если придется сидеть до ночи, и тогда он после такой труда не простудится.

Многие из присутствующих шепотом высказал мнение, что, возможно, это король, сам Ричард Львиное Сердце.

— Боже, — сказал принц и побледнел как мертвец. Он был очень взволнован и испуган, но рыцарь Лишенный Наследства не проронил ни слова в ответ на приветствие принца и ограничился лишь почтительным поклоном.

В конце концов медленно и ловко наклоняя острие копья, он опустил венец к ногам прекрасной Ровены. Сразу затрубили трубы, герольды провозгласили леди Ровену королевой красоты и любви. Однако и победитель турнира, и выбранная им королева красоты отказались посетить пир принца Джона, чем также достаточно сильно его разозлили.

После окончания турнира рыцарь Лишенный Наследства взял только половину назначенной ему денежной суммы за оружие и лошадей побежденных, раздав остальные. Джуру Брияна где Буагильбер он просил передать его господину, что их борьба еще не закончилась и не закончится до тех пор, пока они не подерутся на смертном бою.

Далее он приказал Гурд, игравший роль его оруженосца, взять сумку с золотом и отнести ее к Эшби, чтобы заплатить еврею Исааку с Йорке за лошадь и оружие, взятые в долг. Итак, стало ясно, что таинственный рыцарь, лишенный наследства и паломник, который просил убежища в доме Седрика — Сакса, были одним лицом.

Исаак с дочерью и слугами жили в богатой приятеля в доме за городом, вблизи села Эшби. Старый еврей взял за коня и оружие восемьдесят цехинов, а его дочь Ребекка, призвав тайком Гурдо в свои покои, дала ему еще сто цехинов. Однако радость свинопасу по поводу такой неожиданной удачи была недолгой …

Только Гурд вышел за город, как вдруг четыре человека, по двое из каждого края дороги, набросились на него и крепко схватили его.

— Давай, что несешь! — Воскликнул один из них. — Мы благотворители, освобождаем всех от веса.

Свинопас предложил им взять его личные тридцать цехинов, оставив деньги его господина. Когда разбойники узнали, что он служит рыцарю Лишенному Наследия, который укрыл себя славой на турнире в Эшби, они решили не брать его денег. Воспользовавшись тем, что нападавшие считали деньги, Гурд вырвал палку у одного из них, сбил с ног вожака, который и не подозревал о его намерении, и чуть не выхватил сумку и свои сокровища. Но разбойники, оказалось, были слишком ловкие — они снова схватили сумку и Гурдо. Главарь приказал Гурд драться с одним из разбойников, чтобы доказать свою ловкость.

Оба бойца, одинаково вооружены палками, вышли на середину поляны. Несколько минут они проявляли одинаковые силу, отвагу и ловкость, пока Гурд не ударил вовсю противника по голове, так что тот растянулся в полный рост на траве …

— Теперь ступай, мальчик, куда тебе надо, — сказал вожак, с согласия всех обращаясь к Гурдо. — Я дам тебе двух товарищей, они проведут тебя в палатку твоему и защитят от ночных бродяг, но не пробуй узнавать, кто мы, иначе не миновать тебе беды.

На следующий день должны были состояться очередные поединки. По уставу, рыцарь Лишенный Наследства должен был стать во главе одной партии, а Бриян где Буагильбер, признанный накануне при втором после победителя воина, — во главе другой.

Приехал принц Джон со своей свитой, одновременно прибыл и Седрик — Сакс с леди Ровена, но без Адельстана, который решил участвовать в соревнованиях и, к удивлению Седрикове, пристал к партии храмовиков.

Адельстана скрыл главную причину, которая заставила его принять в партию Брияна где Буагильбер. Он был слишком вялой характера, чтобы самому свататься к леди Ровены, и все же чувствовал на себе чары красоты и считал брак их делом решенным, так как Седрик и его друзья были бы рады, если бы так случилось. Поэтому он враждебно отнесся к победителю, что накануне почтил леди Ровену, выбрав ее королевой.

По турнирными правилами этого дня бой должен проходить на отточенных мечах и острых пиках. Учитывая это, рыцарям было запрещено колоть мечами, они имели право только бить. Разрешалось использовать по собственному желанию булавы или топора, но кинжал был запрещен. Противники дрались яростно, и счастья переходило то к одному, то к другой. Главари сражались удивительно бесстрашно. Ни Бриян где Буагильбер, ни рыцарь Лишенный Наследства не могли разыскать среди противников воина, равного каждом из них силой. Воспаленные взаимной враждой, они все время пытались столкнуться друг с другом, хорошо понимая, что, когда будет преодолен один из них, это будет означать победу.

Наконец, отряд рыцаря Лишенного Наследия стал проигрывать дело. Громадная Фрон де Бефова рука с одной стороны и тяжелые Адельстана удары второго уничтожали и сметали все преграды, перед ними появлялись. Мгновенно повернув лошадей, они помчались на рыцаря Лишенного Наследия — Норман с одной стороны, сакс из другого. Рыцаря Лишенного Наследия спас единодушный предостережение возглас зрителей:

— Берегись, берегись, рыцарь Лишенный Наследства! — Послышалось отовсюду.

Но в это время произошло неожиданное событие — рыцарь в черном панцире, на огромном вороном коне, прочный и мощный на вид, до сих пор почти не участвовал в бою, за что получил от зрителей прозвище « Черный Лентяй » , вдруг вмешался в бой.

Уткнувшись шпоры в своего совсем еще свежего коня, он помчался на помощь вожаку, — вскрикнув громовым голосом: « Лишенный Наследства, иду на помощь! » . Он успел как раз вовремя — еще минута, и было бы поздно, ведь тогда, как рыцарь Лишенный Наследства бился с храмовиков, Фрон де Беф мчался на него с приподнятым мечом. Но Черный Лентяй опередил его, ударив противника по голове, и Фрон де Беф шлепнулся. Тогда Черный рыцарь повернул коня в сторону Адельстана Конингзбурзького, и поскольку его меч потрощився в схватке с Фрон де Бефом, вырвал с велетневих руки топор. Он, как человек, хорошо знакомый с этим оружием, так огрел Адельстана по шлему, что тот без сознания упал на арену.

Бриян где Буагильбер, упав на арену, запутался в стремени, из которого не мог освободить ногою. Противник его вскочил с коня на землю, поднял свой ​​грозный меч над головой и велел ему показаться, — но в этот момент принц Джон бросил жезл и тем прекратил битву, чтобы спасти Брияна где Буагильбер от позора признать себя побежденным.

Принц Джон имел теперь назвать того рыцаря, который отличился больше всех, и он решил, что слава этого дня принадлежит Черном лентяй. Но, к удивлению всех присутствующих, этого рыцаря нигде нельзя было разыскать, как он сквозь землю провалился. Принц Джон, не имея поводу отказать рыцарю Лишенному Наследия, объявил его героем дня.

Однако даже во время награждения рыцарь не желал открывать своего лица. Однако в тяжелом бою он был ранен, а потому не смог сопротивляться, когда маршалы, несмотря на его слова, сняли шлем, разрезав ремни и расстегнув бронированный ошейник. Только шлем был снят, все увидели хорошие, хотя и загорелые от солнца черты двадцатипятилетнего юноши с густыми русыми кудрями. Лицо его было бледным, как смерть, и где -где запятнано кровью.

Едва взглянув на него, леди Ровена тихо вскрикнула, но тут же овладела собой и с трудом выполнила свой ​​долг, хотя вся дрожала, то вдруг сильно взволновалась. Она положила победителю на склоненную голову блестящий венец и звонко и ясно сказала:

— Венчаю вас, рыцарь, этим венцом за отвагу, даю вам эту награду, присужденную сегодня победителю.

— Никогда рыцарский венец НЕ венчал достойнее!

Рыцарь склонил голову и поцеловал руку прекрасной королевы, вознаградила его отвагу, — и тогда, склонившись вперед, упал без сознания к ее ногам.

Все были смущены тем, что произошло, Седрик, пораженный тем, как неожиданно появился перед ним его изгнан сын бросился к нему, хотел стать между ним и леди Ровена. Но это уже сделали маршалы турнира. Догадавшись, чем Айвенго упал без сознания, они поспешили снять с него броню и увидели, что острие копья, пробив нагрудник, ранило его в сторону.

Не успели прозвучать имя Айвенго, как оно чрезвычайно быстро перекатилось из уст в уста. Вскоре пришло оно и к принцу, — и лицо его омрачилось, когда он услышал.

— Да, — ответил Вальдемар Фицурз, — похоже, что этот храбрый рыцарь готов требовать обратно замок и имения, которые подарил ему Ричард, а через великодушие вашего высочества они пришлись Фрон де Бефови.

— Фрон де Беф — человек, — сказал принц, — что скорее захватит себе такие три замка, как Айвенго, чем согласится вернуть хоть один из них.

Приближенные принца заговорили о печали леди Ровены, который она пыталась скрыть, увидев неподвижное тело Авенго у своих ног.

— Мы постараемся утешить ее печаль, — сказал принц Джон, — и предоставить благородства ее родовые, женив с Норманом. Она, кажется, несовершеннолетняя, а потому брак ее зависит от нашей королевской воли. Что ты скажешь, де Браси? Ли не по вкусу тебе получить имения со всеми доходами, женившись саксонка примеру товарищей Завоевателя?

— Если мне нравятся имения с доходами, милорд, — ответил де Браси, — то, пожалуй, чем была бы мне не по вкусу невеста?

В завершение этого дня состоялись соревнования по стрельбе, в которых победил крестьянин по имени Локсли. Он не принял предложение принца Джона пойти к нему на службу, ведь поклялся никогда не поступать на службу ни к кому, кроме короля Ричарда.

По случаю окончания турнира Принц Джон приказал приготовить роскошный пир в замке Эшби. Замок и городок Эшби принадлежали тогда Роджеру де Квинси, графу Винчестерском, что в то время был в Палестине. Принц Джон захватил себе его замок и, не стесняясь, хозяйничал в его владениях. Принцевы слуги, которые действовали в таких случаях от королевского имени, напрочь потрепала целую страну вокруг и забрали все, что, по их мнению, было достойно стола их хозяина.

Седрик и Адельстана приехали в гости к принцу, и он принял их очень вежливо, нисколько, казалось, не досадуя, когда Седрик сказал, что Ровена плохо себя чувствует и поэтому не имеет возможности воспользоваться ласковым приглашением принца.

Вокруг наполненного едой стола шла оживленная беседа. Гости говорили о подробностях прошедшего турнира, о неизвестном победителе в стрельбе из самострела, о Черном рыцаря, так самоотверженно избежал заслуженной награды, и о храбром Айвенго, который за такую ​​дорогую цену купил себе победу. Принц Джон имел мрачный вид, — казалось, он был очень обеспокоен чем-то. Вдруг он сказал:

— Пьем этот бокал за здоровье Вильфрида Айвенго, победителя сегодняшнего соревнования. Сожалеем, что рана не позволила ему быть за нашим столом. Пейте, гости, — особенно вы, Седрик Родервудський, уважаемый отец этого выдающегося рыцаря.

— Нет, милорд, — ответил Седрик, вставая и ставя на стол невипитий бокал. — Я не могу назвать сыном непослушного юноши, пошел против моей воли и забыл обычаи своих предков. Он оставил дом мой вопреки моей воле и моему приказу, — у наших предков это называлось непослушанием, и за такие поступки они наказывали как за тягчайшее преступление.

— Кажется, — сказал принц помолчав, — брат должен был передать своему любимцу богатое поместье.

— Он подарил это имение Айвенго, — ответил Седрик, — это как раз и есть главная причина моей ссоры с сыном. Он согласился принять, как феодальный вассал, ту самую землю, которая когда-то принадлежала предкам его, как свободным и независимым властителям.

— Значит, вы, уважаемый Седрику, пожалуй, охотно согласитесь с тем, чтобы имение этот перешел к человеку, достоинство которой не потерпит вреда из-за того, что она примет лен1 сим британской короны? Реджинальд Фрон де Бефе, — добавил принц, обращаясь к этому барона. — Надеюсь, вы так защитите прекрасное баронство Айвенгове, что сэр Вильфрид НЕ прогнивае отца, второй получив этот лен.

После этих пренебрежительных слов принца каждый придворный, поочередно следуя его примеру, с хитроватой улыбкой пытался выкинуть какую-то шутку на Седрикову адрес.

Однако гордый сакс мести все своим обидчикам, произнеся тост за здоровье короля Ричарда Львиное Сердце. После этого он покинул зал вместе с Адельстана. Начали расходиться и другие гости, оставив принца Джона раздраженным и напуганным.

Собрать обратно вместе соучастников заговора принца Джона пытался Вальдемар Фицурз, доказывая, что, если Ричард и вернется, то будет один, без спутников, без друзей. Кости храброго его войска белеют в песках Палестины. Немного из его сторонников, что вернулись домой, как вот Вильфрид Айвенго, бродят по миру ободранными нищими. Фицурз доказывал, что такой король, как принц Джон, будет более выгодным для знати. Эти доказательства сделали свое дело. Большинство представителей дворянства согласилась появиться на сборы в Йорке, где должны принять меры для того, чтобы корона была возложена на главу Джона.

Поздно ночью Фицурз вернулся в замок Эшби — и встретился здесь с де Браси, который посвятил его в свои планы напасть на саксонцев и похитить у них красавицу Ровену.

— Ну ладно, если тебе так уж хочется узнать, — сказал де Браси, — храмовиков Бриян где Буагильбер задумал план кражи. Он поможет мне напасть, и он же вместе со своими спутниками сыграет роль разбойника, а я потом переодевшись освобожу от мнимых воров красавицу.

Рыцарь, решил судьбу турнира, Черный Лентяй, оставил арену сразу после того, как победа окончательно определилась. Когда его вызвали, чтобы вручить награду, его нигде не могли разыскать. Минуя широкие дороги, он пробирался лесными тропами и вскоре добрался до западной Йоркширской округа.

Вскоре он въехал на небольшую поляну. Под скалой, прижавшись к ней, стояла простая хижина, построенная здесь же, в лесу. Щели были заткнуты мхом и глиной, чтобы хоть как-то защитить дом от непогоды.

Там рыцарь познакомился с отшельником, которого называли копмен — герстським клириком. Монах предложил ему небогатого ужин, а затем и бочонок вина. Когда же « святой » отец показал гостю скрытую в чулане оружие, то убедился, что его хозяин не совсем тот, за кого себя выдает.

Так Черный Лентяй и отшельник угощались, играли на арфе и пели не совсем благочестивых песен, становясь все веселее и нестриманишимы, когда вдруг кто-то прервал их пир, крепко хлопнув в дверь дома …

Только Седрик — Сакс увидел, что сын его упал без чувств на арене в Эшби, первым его желанием было — приказать своим слуг помочь Айвенго и следить его, — но слово не сорвались с его уст: он отрекся непослушного сына и лишил его наследства, Седрик не решился публично выполнить первое свое порывы. Он только приказал Освальду присмотреть сына, а затем в сопровождении двух слуг доставить Айвенго, когда толпа разойдется, в Эшби. Однако Освальда опередили: толпа, правда, разошлась, и вместе с ней исчез и рыцарь.

Разыскивая Айвенго, Освальд только узнал от встречных, что рыцаря подобрали хорошо одетые слуги, положили на носилки одной из присутствующих дам и сразу же вынесли из тесноты.

— Пусть себе идет, куда ему нравится! — Сказал Седрик. — Пусть лечат ему раны те, из-за кого он был ранен!

Позже, после непристойного приема у принца Джона, саксонские господа отправились на ужин к аббату Вильтгоф, который, сам из старинного саксонского рода, принял гостей очень ласково, и они просидели за столом до поздней то, вернее, к утренней часа, — и последующего утра оставили дом своего гостеприимного хозяина только после хорошего завтрака.

Когда всадники выезжали из монастырского двора, произошла незначительная приключение, и она немало смутило саксов, очень суеверными и суеверными: худой черный пес, сидя на задних лапах, жалобно выл, когда передние всадники выехали за ограду, а затем, дико лая и ​​прыгая по сторонам, побежал путникам.

Седрик узнал собаку Гурдо — Фангса и бросил в него дротиком. Это возмутило свинопаса, который и так был в немилости у своего хозяина за то, что бежал из замка помогать в турнире рыцарю Айвенго. Гурд даже сказал Вамба, что отказывается отныне служить Седрика.

— Пусть его бросает в меня, — возмутился Гурд, — мне все равно! Вчера он покинул Вильфрида, моего молодого господина, лежать в крови, а сегодня хотел на моих глазах убить единственную живое существо, что никогда не ласкалась ко мне. Клянусь, что никогда не прощу ему этого.

Оскорбленный свинопас снова мрачно замолчал, и, как ни старался шут заговорить с ним, все его попытки были тщетны.

Добравшись до леса, путники въехали в его гущу очень опасную в те времена через многочисленные отряды вольницы, состояла из людей низшего слоя. Уезжая лесом, путники вдруг услышали крики о помощи. Подъехав к тому месту, откуда их было слышно, они с удивлением увидели конного носилки, сброшенные наземь; возле них сидела молодая девушка, богато одетая по-еврейски, и какой-то старый еврей бегал туда и сюда, умоляя помочь.

Оправившись от ужаса, Исаак с Йорке (это был он) рассказал Адельстана и Седрика, что он нанял в Эшби шесть человек для охраны и ослов, чтобы перевезти больного друга. Проводники условились сопроводить его к Донкастера. До этого места они добрались целы и невредимы, но испугавшись вольницы, проводники не только бежали, но забрали и ослов, оставив еврея с дочерью судьбы, под угрозой, быть ограбленным и убитым разбойничьи ватагой. Адельстана хотел отказать встречным в помощи, но Ребекка убедила леди Ровену помочь не столько им самим, а потому раненому, которого они везут с собой, не указывая, однако, кто этот ранен.

Когда они все вместе отправились дальше и оказались в ущелье, на них неожиданно напали, захватив в плен. Избежать этого удалось лишь Гурд, который еще ранее бежал в чащу леса и Вамба, который вырвал меч из рук одного из нападавших. Встретившись в лесу, они решили вдвоем отправиться на спасение Седрика и другим, вдруг третье лицо приказала им остановиться. Вамба узнал в незнакомке Локслея — крестьянина, при неблагоприятных условиях получил награду победителя в стрельбе из самострела. Локсли пообещал собрать отряд, чтобы визовлиты господина Седрика и остальных пленных.

Придя к лесной братии, Локсли приказал начать слежку за нападающими, которые вели пленных в Торквильстону, замка Фрон де Бефа, а сам вместе с Гурд и Вамба пошел дальше, к копменгерстськои часовни. С кельи отшельника доносились веселые песни. Локсли и слуги тана Седрика рассказали клирик и рыцарю о досадном происшествии, и они заверили, что помогут спасти пленников

— Вряд ли разыскать тебе кого-то, — сказал рыцарь, — кому бы Англия и жизнь каждого англичанина были такие же дорогие, как мне.

Пока принимали меры, чтобы спасти Седрика и его спутников, вооруженные люди, захватившие их, спешили увезти пленных в безопасное место, чтобы держать там заключенными. Храмовиков договаривался с де Браси, о том, что тот должен сыграть роль освободителя леди Ровены, и признался, что ему гораздо больше нравится красавица еврейка Ребекка.

Во время этого разговора Седрик делал попытки узнать от своих сторожей, кто взял их в плен и с какой целью, однако эти попытки были тщетными. Торопливо ехали они дальше, пока в конце аллеи из высоких деревьев появился перед ними Торквильстон, старинный, седым мхом поросший, замок Реджинальда Фрон де Бефа. Это была небольшая крепость, состоявшая из огромного высокой башни, окруженной зданиями, ниже нее, с круглым двором внутри.

Леди Ровену разлучили с ее свитой и вежливо сопроводили, не спрашивая о том, она согласна, в отдаленной части замка. То же сделали и с Ребеккой, несмотря на все мольбы ее отца, предлагал даже деньги, чтобы только оставили их вместе.

Дворецкий не проронил ни слова, только кивнул головой.

— Передайте сэру Реджинальд Фрон де Бефови, — добавил Адельстана, — что я вызываю его на смертельный бой и предлагаю ему драться со мной

— Я передам рыцарю ваш вызов, — ответил дворецкий. Внимание всех привлек звук рога, послышался у ворот замка.

Кроме саксонских господ, в замке был также Исаак из Йорка. Бедного сразу же бросили в одной из подземных тюрем. Так он сидел добрые 3:00 , когда услышал, как кто-то идет по лестнице в подземелье. Задребезжали засовы, заскрипели петли, — и Реджинальд Фрон де Беф вошел в тюрьму в сопровождении двух сарацин, пленных храмовиков. Барон начал угрожать еврею расправой, если тот не заплатит ему тысячу фунтов серебром.

Исаак уже почти было согласился на это, когда Фрон де Беф с притворно удивленным видом сказал, что отдал его дочь Ребекку за горничную сэру Брияну где Буагильбер.

— Разбойник, убийца! — Воскликнул Исаак, возвращая образы своем угнетателю с яростью, которую не мог больше успокоить. — Ничего я тебе не заплачу, не заплачу и единого серебряного пенни, пока ты не отдашь мне дочь целую и нетронутую!

От немедленных пыток Исаака спас только звук рога, который донесся со двора, что заставил его мучителя покинуть подземелье.

Около полудня де Браси пришел в комнату леди Ровены, чтобы осуществить свое намерение, — просить ее руки, а вместе с этим и получить имения господина Седрика. Однако гордая девушка пренебрежительно среагировала на ухаживания, упрекая его за поведение, недостойное рыцаря. С досады де Браси должен прибегнуть к шантажу: рассказав леди Ровене о том, что неизвестный ранен, которого везли с собой Исаак и Ребекка, был Айвенго, он предложил ей согласиться на его предложение, спасая жизнь любимому.

В ответ на это Ровена так тяжело разрыдалась, что тронула даже жестокое сердце де Браси. Взволнованный этими мыслями, он мог только просить бедную Ровену успокоиться и уверял, что она не имеет причин так убиваться, но его слова прервал острый звук рога, обеспокоил вместе с ним также других обитателей замка.

Тогда как в других частях замка происходили описанные сцены, Исаакова дочь Ребекка ждала в далекой одинокий башни, как решится ее судьба. Там увидела какую-то старую женщину, бормотала себе под нос саксонскую песню.

Старая, которая назвалась Урфридою, рассказала девушке свою печальную историю. Она была молодой и красивой, когда Фрон де Беф, отец Реджинальда, осадил этот замок, принадлежавший ее отцу. Отец с семью сыновьями отстаивали свое наследие этаж за этажом, комнату за комнатой. Не было ни одного места на полу, ни одной ступени на лестнице, который бы они ни оросили своей кровью. Они погибли все до последнего, а девушка сделалась добычей победителя. Такую судьбу Урфрида предсказывала и Ребекке.

Как подготовила себя Ребекка к тому, чтобы спокойно встретить опасность, однако она вся задрожала, когда в комнату вошел рыцарь — храмовиков Бриян где Буагильбер. Клянясь крестом, он стал признаваться девушке в любви, говоря, что предан прежде женщиной, отдал свою жизнь служению в ордене. Однако красота и характер Ребекки так его поразили, что он увидел в ней родственную душу для своих честолюбивых замыслов. Слова рыцаря очень возмутили Ребекку: хотя она была другой вероисповедания, однако считала отвратительным такое отношение к святыне и священных обетов.

— Я разглашать твой преступление, храмовиков, на всю Европу, — сказала гордая девушка. — Я воспользуюсь суеверием твоих братьев, если они откажут мне в своем соболезновании. Все люди твоего ордена узнают, что ты согрешил с еврейкой.

Говоря это, она широко раскрыла решетчатое окно выходило на дозорную башню, и в одно мгновение стала на самом краю вала: ничто не отделяло ее от ужасной бездны. Она была полна решимости выполнить свое намерение покончить жизнь самоубийством, но не поддаться на уговоры Буагильбер.

— Я поверю тебе, но только вот на столько, — сказала Ребекка и сошла с краю вала и прижалась к одной из бойниц. — Здесь я останусь, ты стой на своем месте …

Испугавшись, что девушка покончит жизнь самоубийством, Бриян где Буагильбер оставил комнату, а Ребекка стала молиться за свое спасение и в ее молитве прозвучало имя раненого христианина.

Когда храмовиков входил к замочной залы, де Браси был уже там.

— Ты, наверное, так же, как и я, получил отказ от еврейки, — сказал де Браси, — все это через шум этих призывов.

Вскоре к ним появился Фрон де Беф, вынужденно прекратил пытки Исаака. Дорогой он немного замешкался, потому что ему пришлось отдать приказы.

— Посмотрим, что за причина этого проклятого шума, — сказал он, — вот письмо и, если не ошибаюсь, писанный по — саксонском.

В письме, подписанном Вамба, Гурд, Локслеем и Черным Рыцарем, требовалось немедленно отпустить на волю господина Седрика, Адельстана, леди Ровену и других захваченных с ними саксонцев: «Если же вы этих наших требований не выполните, мы объявим вас разбойниками и предателями и вызовем вас на бой в чистом поле, в осаде или каким-то другим способом и приложим все наши усилия, чтобы разорить и уничтожить вас » .

На это знатные господа ответили, что решили подвергнуть казни пленных, а потому единственное, чем их друзья могут им послужить, — это прислать к замку священника для последней исповеди.

Возле замка собралась огромная толпа народа, состояла из лесной вольницы, саксонских жителей соседней округа и с Седрикових вассалов и рабов, сошлись освободить господина, только некоторые из них имел настоящее оружие — большинство была вооружена сельским орудием, лишь за неимением лучшего используется на войне.

— Я хотел бы, — сказал Черный Рыцарь, — чтобы кто-то из нас прокрался к замку и узнал, как там дела у осажденных. А когда они требуют исповедника, то, по моему мнению, святой наш отшельник мог бы заодно выполнить свой ​​благочестивый долг и добыть нам все необходимые сведения.

Однако отшельник отказался взять на себя эту роль, а потому священником должен переодеться Вамба, хотя он и не знал почти ничего ни по — латыни, ни по — нормандски.

Когда шут в Отшельничьей капюшоне и балахоне, подпоясанный узловатыми веревкой, подошел к воротам Фрон де Бефового замка, часовой спросил, кто он и что ему нужно.

— Мир вам! — Ответил шут. — Я бедный брат ордена святого Франциска и пришел сюда напутиты сердечных пленных, ныне заключенных в замке.

Попав к заключенным, он предложил Седрик переодеться в свою одежду и покинуть замок. Седрик и Адельстана долго спорят, кому он должен отдать свою одежду, чтобы спастись из заключения, однако более решительный Седрик наконец принял предложение шута. Переодевшись, он встретил в коридоре Ребекку, которая пыталась уговорить его посетить больного Айвенго. Однако Седрик, вынужден плавать священника, быстро оставил девушку, когда неожиданно старая Урфрида призвала его в свою комнату.

Урфрида сразу узнала, что мнимый священник — сакс. Она стала рассказывать ему свою историю, и Седрик с удивлением узнал, что эта старая некрасивая женщина — Ульрика, дочь благородного Сакса, друга и боевого товарища отца Торквиля Вольфгангера. Вынужденная жить среди врагов и убийц своей семьи, она ненавидела их бешеной ненавистью и всю жизнь пыталась вредить им. Ей удалось сделать врагами старого Фрон де Бефа и сына его, Реджинальда, и разжигать эту вражду, пока тиран не погиб от руки своего собственного сына.

Седрик, переодетый священником удалось неузнанным покинуть замок, хотя он разговаривал с самим Фрон де Бефом, который приказал ему удерживать наступление « саксонских свиней » , которые осадили замок.

Только после того, как Седрик счастливо спасся, был разоблачен обман. Фрон де Беф потребовал выкуп в саксонцев, и Адельстана пообещал заплатить за себя и своих товарищей выкуп в тысячу марок. Однако бароны и храмовиков хотели оставить в замке Исаака с дочерью, шута и леди Ровену.

— Леди Ровена, — твердо ответил Адельстана, — помолвлена ​​невеста, и скорее разорвут меня на куски дикие лошади, чем я соглашусь оставить ее. То же самое могу сказать и о рабе Вамба.

Саксонские на пленных выводили, когда ввели монаха Амвросия, который сообщил, что в плен было взято Жорвоського приора. Глядя на осаждающих, которые собрались под стенами замка, де Браси отметил, что во главе толпы стоит тот, кого они прозвали Черным Рыцарем.

Когда Айвенго упал и, казалось, все оставили его, Ребекка, упорно умоляя отца, смогла уговорить его перенести храброго юношу с арены в дом в пригороде Эшби, где временно поселились евреи.

Прекрасная Ребекка умела хорошо лечить. Своих медицинских знаний получила она от старой еврейки, дочери одного известного врача, полюбила Ребекку, как собственного ребенка. Саму навчительку сожгли заживо, но тайное его знания осталось жить в уме ее умелой ученицы. Она выхаживала раненого Айвенго, хотя и поняла, что он любит Ровену. Прекрасная еврейка увлекалась мужеством молодого рыцаря и его желанием выступать за дело короля Ричарда и исконные права саксонцев.

Именно Айвенго был на носилках, когда Седрик с челядью встретили Исаака и его дочь, брошенных проводниками. Вместе с саксонскими господами и своими спасителями Айвенго попал в плен к замку Фрон де Бефа. Его имя стало известным де Браси, и рыцарская честь не позволила ему раскрыть присутствие Айвенго Фрон де Бефови — то, безусловно, без всякого колебания убил бы раненого, соблазненный возможностью избавиться того, на чей лен он покушался. В случае, когда их спросят, де Браси приказал ответить, что они воспользовались пустыми носилками леди Ровены, чтобы перевезти в них одного своего товарища, который был ранен в схватке. Воины поспешили к месту боя и, таким образом, ухаживать Айвенго стала Урфрида. Но Урфрида, охваченная воспоминаниями о давних обидах и мечтая о мести, охотно передала свой ​​долг следить больного Ребекке.

Только Ребекка снова увидела Айвенго, она удивилась, почувствовав, как горячо обрадовался ее сердце — между тем, как все вокруг них грозило им опасностью, даже гибелью. Поскольку под стенами замка уже развернулась битва, девушка, волнуясь, чтобы рыцарю Не это повредило, сама стала у окна, чтобы переводить все, что происходит снаружи.

Стрелы сыпались, как обильный град, но каждая из них была точно куда-то предназначена и не промахивались. Черный Рыцарь сражался, как ему в руку перешла сила вплоть двадцати человек. Он одолел великана Фрон де Бефа, и Айвенго воскликнул, подразумевая короля Ричарда:

— А я думал, что только одна рука Англии способен на такие подвиги!

Наконец осаждающих разбили замковые ворота, хотя и не смогли взять мост, ведущий к замку.

Пока после первого успеха осаждающих одна сторона готовилась использовать свое благоприятное положение, а вторая — укрепить способы обороны, Буагильбер и де Браси сошлись на короткую совещание в замковой зале.

Они осознавали, что Фрон де Беф умирает, и они остаются без его поддержки и сверхчеловеческой силы, а потому положили что де Браси возьмет на себя оборону ворот, а с храмовиков останутся в резерве человек двадцать, готовых ударить туда, где грозит наибольшая опасность.

Между тем обладатель осажденного замка, умирая, лежал на своей кровати. Сквозь агонию он услышал таинственный голос, и фигура того, кто разговаривал с Фрон де Бефом, появилась у его постели. Это была Ульрика, которая жаждала отомстить за своих убитых отца и братьев и за свое изуродованное жизнь. Она подожгла замок, оставив страшного рыцаря, заброшенного всеми умирать страшной смертью.

Седрик не очень-то надеялся на Ульричину обещание помочь осаждающих, и все же сообщил о ней Черного Рыцаря и Локслея. Они обрадовались, что у них нашелся друг, добрый час может облегчить им возможность попасть в замок.

Черном Рыцарю понадобился отдых, — он успел использовать его, чтобы построить своеобразной плавучий мост или длинный плот, с помощью которого надеялся перебраться через

ров, несмотря на сопротивление врагов. На это пришлось потратить некоторое время, и главари НЕ сокрушались, потому что это давало Ульрици возможность выполнить ее обещание о помощи, какой бы она ни была.
Осаждающих открыли ворота, а Седрик и Черный Рыцарь под облаком камней и стрел пытались спустить плот. В этот момент осаждающих заметили на углу башни красный флаг, о котором Ульрика говорила Седрика. Отважный Локсли первый увидел его.
Так же и враги заметили, что замок горит. Бой продолжался, и осаждающих удавалось продвигаться все дальше, несмотря на камни, которое летело со стен. Между де Браси и Черным Рыцарем разгорелся кровавый поединок, и Норман сдался на милость победителя. Он предупредил, что Вильфрид Айвенго ранен и погибнет в горящем замке, если не спасти его немедленно.

Огонь все ширился, и вскоре признаки пожара появились в комнате, где лежал Айвенго под пристальным Ребеччиним уходом. Все было омрачено густым удушающим дымом. Дверь комнаты распахнулась, и появился храмовиков в залитом кровью блестящем панцире. Он схватил Ребекку и вынес из комнаты — Айвенго не смог ему помешать. Услышав громкие крики Айвенго, его комнату нашел Черный Рыцарь, который и спас молодого пленника.
Большинство залоги сопротивлялась изо всех сил, лишь немногие просил пощады — и никто не получил ее. В воздухе раздавался крик и звон оружия, пол краснела от крови убитых и умирающих.
Среди всего этого ужаса Седрик искал Ровену, и верный Гурд шел за ним, прилагая максимум усилий, чтобы отражать удары, направленные на его господина. Саксу повезло добраться до комнаты своей воспитанницы тот самый момент, когда она, отчаявшись в своем спасении, сидела, с ужасом ожидая неминуемой смерти. Он поручил Гурд провести ее, целую и неповрежденную к передовой башни.
Гордый храмовиков мужественно сражался, не сводя глаз с Ребекки, посаженной на лошадь одного из сарацинских невольников. Адельстана, который, заметив женскую фигуру и думая, что это Ровена и что рыцарь везет ее силой, вступил в бой с Буа де Гильбер, однако храмовиков оказался сильнее и, преодолев своего соперника, сопровождении своих людей покинул место битвы. Оставшиеся, даже после того, как храмовиков исчез, продолжали отчаянно драться, — не потому, что надеялись на спасение, а потому, что не имели надежды на милость победителей.
Охваченная радостью мести Ульрика оказалась на горе башни, где она стояла, в бешеном восторге размахивая руками. Наконец башня рухнула с ужасным грохотом, и Ульрика погибла в пламени, сожрала также ее врага и палача.

Лесная вольница собралась у своего дерева в Гертгильському лесу. Здесь они и остались на ночевку, укрепляя свои силы после тяжелой осады; некоторые пил вино, некоторые спал, другие говорили о пережитых событиях и подсчитывали добычу. Никто не видел копменгерстського клирика.
Седрик тосковал по благородным Адельстана Конингзбурзьким. Он также отпустил на волю своего верного слугу Гурдо, подарив ему участок земли в своих Вальбергемських владениях.
Здесь послышалось лошадиное топот, и вскоре верхом появилась леди Ровена, утомленная и бледная, но на ее лице была, однако, заметна надежда на лучшее будущее; ей было известно, что Айвенго находится в безопасном месте, а также то, что Адельстана умер.
Прежде чем отправиться в путь, Седрик выразил свою особую благодарность Черном Рыцарю и ревностно просил его ехать с ним в Родервуду.
— Седрик уже обогатил меня, — ответил рыцарь, — он научил меня ценить саксонскую добродетель. В Родервуди я буду, храбрый саксов, и буду быстро, но сейчас немедленные дела не дают мне возможности ехать к тебе.
Рыцарь также отпустил пленного де Браси, а Локсли заверил его, что если бы ему не понадобилась помощь, он сможет получить ее под лесной братии.
Черный Рыцарь был немало удивлен, заметив дисциплину и спра — ведливисть при разделении добычи, а также то, что часть, предназначенная на благотворительные дела, осталась нетронутая.
Впоследствии к группе присоединился отшельник, который освободил из горящего замка еврея Исаака, а еще позже привели пленного приора Эймери Жорвоського.

Община стала требовать с Исаака и приора денег за освобождение, и еврей был вынужден пообещать заплатить откуп за них обоих. Старом было безразлично все, ведь он думал, что навсегда потерял свою любимую дочь Ребекку. Но один из вольницы сообщил, что красавица- еврейка находится в руках сэра Брияна где Буагильбер, поэтому отец должен поспешить на переговоры с храмовиков, который любит блеск червонцев не менее огонь черных глаз. Приор пообещал написать письмо рыцаря — храмовиков с просьбой отдать девушку за выкуп, который готов заплатить старый Исаак.
Черный Рыцарь, с большим интересом следил за всеми этими сценами, также попрощался с вожаком. Невольно высказал, он ему свое удивление, что нашел такой добрый порядок между свободных лесных людей.
— Вот тебе моя рука в знак того, что я уважаю вас, — сказал он Локслееви.

В йоркском замка был большой пир. Принц Джон пригласил на него тех баронов, прелатов и главарей, с помощью которых надеялся осуществить свои честолюбивые планы брата трона. На следующий день после того, как был завоеван Торквильстон, в Йорке прозвучала глухая весть, что де Браси и Буагильбер, вместе с сообщником их Фрон де Бефом попали в плен или убиты. Принц Джон угрожал отомстить саксонцам, когда в зале появился де Браси — загрязненный кровью лошади, битого шпорами, и разгоряченный быстрой ездой. Он сообщил, что храмовиков убежал, а Фрон де Беф в огне, а хуже всего то, что Ричард в Англии и де Браси видел воочию. Он имел в виду Черного Рыцаря, который раскрыл ему свое настоящее имя.
Принц Джон понял, что единственный способ спасти себя — это подстеречь брата. Фицурз взялся к этому делу. В свою очередь, принц Джон приказал пристально следить за де Браси, которому он не доверял полностью.

Исаак с Йорке двинулся к Темпльстовськои прецептории, чтобы освободить свою дочь. Но в четырех милях к Темпльстоу он совсем обессилел и остановился у своего приятеля, еврейского раввина, очень известного врача Натана Бен Израэля. Тот сообщил Исааку, что сам Лука де Бомануар, председатель ордена храмовиков, которого зовут великим магистром, находится в Темпльстоу.
Он приехал в Англию неожиданно для крестоносцев и появился между ними, готов исправлять и наказывать их своей сильной, решительной рукой, он полон негодования против всех, кто нарушил обеты ордена. Лука де Бомануар был известен как строгий и справедливый монах и одновременно безжалостный губитель сарацин и жестокий тиран евреев.
— Иди, — сказал Натан Бен Израэль, — и пусть сбудется все, что ты хочешь в сердце своем. Но, насколько сможешь, избегай встречаться с великим магистром. Если тебе повезет увидеться наедине с Буагильбер, ты скорее быстро его.
Исаак передал Луке где Бомануара письмо от Жорвоського приора, в котором тот рассказывал историю похищения Брияном где Буагильбер дочери старого еврея и просил помочь освободить девушку за выкуп. Великий магистр был возмущен тем, что один из лучших рыцарей его ордена стал жертвой искушения любви к неверной еврейки, и гнев его упал на голову девушки, которая была известна как врач, получившая свои знания от сожженной на костре колдуньи Мариам.
Председатель ордена храмовиков приказал вытолкать старого еврея за ворота, угрожая ему тем, что расправится с девушкой по христианским законам, предписывающие наказывать волшебниц. Старый Исаак, не помня от горя, отправился к своему другу Бен Израэля, не представляя, у кого искать помощи.

Альберт Мальвуазен, президент или прецептор темпльстонський, был братом Филиппа Мальвуазен; как и этот барон, он искренне дружил с Брияном где Буагильбер. Между тем он умел нравиться великому магистру и надеялся, что ему удастся спасти жизнь Ребекке. Прецептор сначала был на стороне девушки, ведь в городе было несколько евреев врачей, которых никто не звал волшебниками, хотя они удивительно лечили людей.
Однако великий магистр взялся уничтожить еврейку, чтобы ее смерть стала по очищающую жертву, достаточную, чтобы выкупить все любовные интриги рыцарей ордена, и ни прецпторови, ни Буагильбер не удалось его убедить.
Наконец Мальвуазен решил, что лучше будет, если умрет эта жалкая девушка, чем погибнет для братства Бриян где Буагильбер.
Перед началом суда Ребекке, когда она входила в зал, всунули в руку кусок бумаги. Она взяла его почти бессознательно и держала в руках, не прочитав, что в нем было. Но уверенность, что в этом страшном месте она вторая, предоставила ей мужества в тяжелой ситуации.

Суд, созванный, чтобы осудить Ребекку, расположился на крыльце конце зала, как раз напротив входа. Собрание было очень торжественный и отпугивающий вид.
Великий магистр обвинил Ребекку в том, что она затмила разум лучшем рыцарю ордена храмовиков. Обратившись к присутствующим с вопросом, что они могут сказать о жизни и поступки обвиняемого, он вызвал крестьянина, которого лечила девушка. Однако его показания ничем не помогли.
— Значит, Гиге, Снелл сынок, — сказал великий магистр, — говорю тебе, лучше оставаться паралитиком, чем пользоваться лекарствами из рук неверных и через них встать с постели и ходить.
Другие свидетели утверждали, что Ребекка находясь в замке с Буа — Гульбером, обернулась белого, как молоко, лебедя и в этом виде трижды облетела вокруг Торквильстонського замка, а затем снова села на башню, обернувшись на женщину.
Хотя вид девушки и ее мягкая поведение приятно поразили всех присутствующих и вызвали их сочувствие, против этих замечаний нечего было возразить.
Даже Буагильбер не мог ничего сказать, только сказал, глядя на Ребекку:
— Сверток … Сверток …
Ребекка, опустив глаза на полоску пергамента, оставшееся в ее руке, прочитала написанное на ней арабскими буквами: « Требуй поединка » . По древним законам, кто-то из рыцарей мог заступиться за честь девушки, приняв вызов на поединок, и таким образом спасти ей жизнь.
— Не может быть, — сказала Ребекка, — чтобы в веселой Англии — гостиной, благородной, свободной, где столько людей готовы рисковать своей жизнью во имя чести, не нашлось бы никого, кто бы вышел сражаться за справедливость. Но мало того, что я требую суда — поединка: вот моя залог.
И девушка, сняв с руки вышитую перчатку, бросила ее к ногам магистра таким надменным выражением лица, вызвала всеобщее сочувствие и удивление.

Даже Лука Бомануар был тронут видом Ребекки.
Он поручил Буагильбер мужественно выйти на бой, а Ребекке дал три дня, чтобы найти бойца. Девушка должна найти посланника, который сообщил бы ее отца о бедственном положении. Снелл сын Гиг, которого лечила еврейка, вызвался выполнить ее поручение. Он передал Исааку письмо от дочери, в котором она просила, чтобы ее жизнь в поединке отстаивал рыцарь Айвенго, и старый еврей, не мешкая, отправился на поиски Седрикового сына.

Вечером того дня, когда закончился процесс, кто-то слегка постучал в дверь комнаты, где была заключена Ребекка.
Это был Бриян где Буагильбер, который не терял надежды раз объясниться с девушкой. Он убеждал ее, что он бы рыцаря не удалось найти старом Исааку, он все равно будет побежден им, Буагильбер, и тогда Ребекка умрет медленной и жестокой смертью в муках. Если же он сам откажется драться с защитником еврейки, его объявят обесчещенным и посрамлены рыцарем, уличенным в колдовство и сговоре с неверными. Однако он готов потерять свое громкое имя, если Ребекка согласится быть с ним. Тогда они могли бы бежать в Палестину и там осуществить честолюбивые замыслы храмовиков. Однако девушка отвергла все предложения Буагильбер, заставив его уйти, полного сумму и одновременно решимости появиться на поединок.

Черный Рыцарь, расставшись с благородным Локслеем, двинулся простым путем к приорства святого Ботольфа, одного соседнего монастыря, незначительного территорией и доходами. После того как был взят замок, туда перенесли Айвенго охраняемая Гурдо и Вамбы. Встреча Айвенго и его спасителя была очень трогательная. Но медлить Черный Рыцарь, видно, не мог.
Вдруг лесной чащи вылетели три стрелы, и разгорелся бой, в котором приняли якнайжвавишу участие Локсли и его йомены. Они быстро покончили с разбойниками. Все они погибли на месте убитыми или смертельно ранеными. Черный Рыцарь поблагодарил своих спасителей с таким величием, которого раньше никогда не было заметно в его поведении: тогда он держался, как обычный человек храбрый, а не как лицо высокого ранга.
Сняв шлем с одного из нападавших, он с удивлением узнал Вальдемара Фицурза, выполнявший позорное поручение принца Джона. Впрочем, Черный Рыцарь подарил Фицурзови жизни, приказав покинуть Англию в течение трех дней и никогда не вспоминать, что брат короля повелел его пленить коварным путем. Здесь же рыцарь раскрыл всей братии свое настоящее имя, признав, что он — король Ричард Английский.
В ответ Локсли также открыл, что является королем лесной вольницы — Робин Гудом из Шервудских лесов.
Появление новых всадников привлекла внимание всех присутствующих.

Это прибыли Вильфрид Айвенго на коне ботольфського приора и Гурд, ехавший в сопровождении с ним на боевом коне самого рыцаря. Айвенго был бесконечно удивлен, увидев на небольшом газоне, где раньше шел бой, своего обладателя, загрязненного кровью, и вокруг него шесть или семь трупов.
На поляне был устроен пир, который удалось прекратить, только когда Робин Гуд приказал затрубить в рог, который Ричард принял за Мальвуазен. Он сделал это, чтобы положить конец попойки, что отбирала у короля часа, необходимые на серьезные дела.
И хотя сначала Ричард разгневался, затем он признал права короля лесной вольницы и отправился в путь. Король в сопровождении Айвенго, Гурдо и Вамбы без никаких препятствий добрался до конингзбурзького замка раньше, чем солнце скрылось за горизонт. В замке именно укладывались в похоронное обеда по почившему сэром Адельстана.
Седрик, увидев Ричарда (которого он знал только как храброго Черного Рыцаря) , поднялся, сохраняя собственное достоинство, и по обычаю приветствовал его словами: « Как здоровье? » , Подняв при этом свой бокал. Королю были знакомы обычаи его английских подданных, он, отвечая на приветствие, сказал: « Пью за здоровье » и отпил из бокала, поданного ему дворецким.
Так же вежливо приветствовали и Айвенго, молча ответил отцу на приветствие поклоном, заменив обычные на этот случай слова, чтобы его не узнали по голосу.
В другой комнате они увидели около двадцати саксонских девушек во главе с неров, которые вышивали и плели венки.
Ровена достойно и ласково приветствовала своего спасителя. Выражение ее лица было серьезное, но не грустный, и кто-то подумал, не скучает она больше Айвенго, не зная ничего о его судьбе, чем за Адельстана, которого все считали покойником.
Король Ричард обратился к Седрика, прося его помириться со своим сыном Айвенго и вернуть ему родительскую любовь. Только были произнесены слова пробачання, как дверь широко распахнулась, и Адельстана, одетый в саван, появился перед ними бледный, с растерянным взглядом, подобный мертвеца, вышедший из могилы.
Когда присутствуют оправились от его появления, Адельстана рассказал свою удивительную историю: в жестокой схватке лезвие Буагильбер ударило его плашмя и было отражено древком доброй палки. Когда Адельстана очнулся, то увидел себя в гробу, — к счастью, открытой — перед алтарем сентедмундськои церкви. Монахи- негодяи посадили его в тюрьму этого проклятого монастыря, однако рыцарю удалось убежать и попасть именно на собственные поминки в замок Седрика.
— А воспитанница моя Ровена, — спросил Седрик, — надеюсь, ты не намерена покинуть ее?
— Отец Седрику, — ответил Адельстана — будь благоразумен. Леди Ровени мне безразлично … ей мизинец Вильфрида дороже целой моей личности. Вот, брат Вильфрид Айвенго, тебе я отказываюсь и отрекаюсь … Святой Денстане! Но брат Вильфрид исчез!
Все оглядывались вокруг и расспрашивали о Айвенго, но никто не видел его. Наконец узнали, что к нему приходил еврей и после короткого разговора с ним он разыскал Гурдо, свое оружие и латы и оставил замок.

Час, что должна была решить Ребеччину судьбу, приближалась. Осужденная была бледной, и даже самые ярые сердца сжимались от сочувствия к ней. Мальвуазен, как свидетель бойца, вышел вперед и положил к ногам великому магистру Ребеччину перчатку, которая была залогом поединка.
Он сказал, что хороший рыцарь Бриян где Буагильбер, который обязался драться сегодня, чтобы доказать, что эта еврейка по имени Ребекка, заслугу — вала приговор к смерти за колдовство. Даже в эту минуту Буагильбер не терял надежды обрести любовь Ребекки и предлагал ей вскочить к нему на лошади и бежать дальше. Но этой же момент на равнине, граничащей с ареной, появился рыцарь. Он изо всех сил гнал коня. Сотни голосов закричали: — Защитник! Защитник!
Этим рыцарем, который недостаточно твердо держался в седле в силу своей недавней тяжелой рану был Вильфрид Айвенго. Он назвал свое имя и цель появления:
— Я честный и благородный рыцарь, приехал сюда, чтобы, доведя копьем и мечом справедливость и законность дела этой девушки, Ребекки, дочери Исаака с Йорке, освободить ее от провозглашенного над ней приговора, как ложного и безсумлинного, и чтобы выйти на поединок с сэром Брияном где Буагильбер, как с предателем, убийцей и лжецом.
Пораженный Буагильбер хотел отказаться от поединка, учитывая рану молодого рыцаря, но тот напомнил ему то, как он заставил золотую цепь против священной реликвии, сразится с Вильфридом Айвенго за потерянную честь, и наконец, храмовиков стал к бою.
Зазвучали трубы, и рыцари понеслись вовсю. Произошло то, чего все ждали: истощенный лошадь Айвенго и не менее от него обессиленный всадник не устояли перед метко направленным копьем и сильным конем храмовиков. Все заранее предполагали, чем закончится схватка, — но хоть копье Айвенго едва коснулся Буа — Гильберового щита, храмовиков, к удивлению всех присутствующих, качнулся в седле, ноги его выскользнули из стремян, и он упал на землю.
Айвенго, освободившись из-под коня, сейчас же вскочил, спеша исправить свою неудачу мечом. Но противник его поднимался. Когда с Буагильбер сняли шлем, стало очевидно, что он номер от разрыва сердца.
— Действительно это суд Божий — Сказал великий магистр. — Да будет воля твоя!
В этот момент на арене появился Черный Рыцарь в сопровождении многочисленного отряда воинов и нескольких вполне вооруженных рыцарей. Он пожалел, что Буагильбер, которого он назначал для себя, уже упал на поле боя, и обвинил в государственной измене Альберта Мальвуазен.
— Братья ордена нашего, — сказал великий магистр, став во главе отряда, — не бьются из-за такой суеты, и не с тобой, Ричард Английский, скрестит рыцарь ордена копье свое в моем присутствии. Папа и короли Европы решат наш спор, рассудят, или подобало делать так, как ты сделал сегодня.
С этими словами магистр, не дожидаясь ответа, дал сигнал трогаться.

При замешательство, что произошло, когда поход пошел, Ребекка ничего не видела и не слышала. Они с отцом тайком покинули роковое место, тогда как внимание всех было приковано к короля Ричарда — толпа приветствовала его громкими возгласами.
В разговоре граф Эссекс рассказал Айвенго, что безрассудный король оставил все свои дела, как настоящий искатель приключений, чтобы лично собственной своей рукой решить спор между храмовиков и еврейкой, тогда как неподалеку от Йорке принц Джон собирал своих сторонников. Однако когда бунтари разбежались, сам принц Джон приехал сообщить короля Ричарда об этом, и тот не приказал бросить его в тюрьму, а принял его так, как встретился с ним после охоты! Именно этим, по мнению многих современников, великодушный король побудил многих своих приближенных к измене.
По свидетельству тогдашних судебных процессов оказывается, что Морис де Браси поехал за море и перешел на службу к Филиппу Французского; Филиппа де Мальвуазен и брата его, Альберта, прецептор темпльстовського, казнили, хотя наказание мятежника Вальдемара где Фицурза ограничилась изгнанием. А принц Джон, через которого была задумана вся эта заговор, не получил даже выговора от своего добродушного брата. Никому не было жалко Мальвуазен: вероломные жестокие угнетатели, они вполне заслужили смерть.
Через некоторое время Седрика — Сакса вызвали ко двору Ричарда задержавшийся в Йорке, примиряя прилегающие графства, где было неспокойно из-за прежние интриги его брата. Это было очень неприятно Седрик, поскольку Ричард, вернувшись, уничтожил тем самым последнюю Седрикову надежду на возможность реставрации саксонской династии в Англии.
Кроме того, Седрик пришлось, хотя и против своей воли, убедиться, что его план окончательного объединения всех саксов через брак Ровены с Адельстана потерпел полную неудачу. Вскоре Седрик согласился на брак своей воспитанницы и Айвенго. Ричард лично присутствовал на свадьбе, и то, как отнесся он к саксов, еще унижаемый и угнетенных, вызывало у них надежды вернуть себе утраченные права безопасным способом, чем смутное путь раздоров.
На следующий день после этого счастливой свадьбы Ельгита, Ровенина горничная, сообщила ее утром, что какая-то девушка хочет ее видеть и просит разрешения поговорить с ней лицом к лицу.
Это была Ребекка, которая сообщила Ровени, что выезжает из Англии навсегда. Еврейка оставила своей счастливой соперницы вделанную в серебро ящик с очень дорогим бриллиантовым ожерельем и такими же серьгами.
Ребекка рассказала, что хочет посвятить всю свою жизнь человечным делам, излечивая больных, кормя голодных и утешая несчастных. Когда Ровена рассказала своему мужу о посещении и разговор с Ребеккой, Айвенго задумался. Видно, и на него это произвело большое впечатление.
Он долго и счастливо жил с Ровена, однако часто вспоминал Ребеччину красоту и величественную ее душу, — может, чаще, чем того хотелось Ровени.
Айвенго отличился на службе в Ричарда, и король почтил его многочисленными проявлениями своей милости. Он был бы возвеличен гораздо больше, если бы героический Ричард Львиное Сердце не погиб преждевременно во Франции, перед замком Шалюз, круг Лиможа. Вместе со смертью благородного, но вспыльчивого и слишком романтического короля погибли все честолюбивые и благородные планы.

Произведение «Айвенго», краткое содержание которого можно описать соперничеством между потомками норманнских завоевателей Англии и саксов, признано вершиной творчества Вальтера Скотта.

Даже беглый пересказ сюжета свидетельствует о неподдельной доблести героев, изображенных в романе. Это шедевр классической литературы, который на протяжении многих лет волнует читателей по всему миру.

Вальтер Скотт «Айвенго» — история создания

«Айвенго» – это произведение, относящееся к жанру исторического романа, которое написал шотландский писатель Вальтер Скотт. Текст романа был опубликован в 1819 году.

Вальтер Скотт (1771-1832)

Это первый исторический роман в биографии писателя. Он хотел, чтобы сюжет разворачивался в Южном Йоркшире на севере Англии во времена правления Ричарда l.

Главные герои и их характеристика

Перечень главных действующих лиц:

• Айвенго - храбрый английский герой, чтущий кодекс рыцаря и сражающийся за короля Ричарда. Является воплощением рыцарской доблести и чести;
• Ровена - воспитанница Седрика, честная и верная своему возлюбленному;
• Седрик - отец Айвенго, благородный, но своенравный и вспыльчивый лорд;
• Ребекка - дочь еврея Исаака, влюбленная в Айвенго, волевая и отважная девушка;
• Ричард Львиное Сердце – отважный и справедливый правитель, но склонный к авантюрам.

Второстепенные персонажи

Так же встречаются следующие герои:

• Исаак - еврей-ростовщик, любящий отец;
• Ательстан - королевский потомок из династии саксонов;
• Реджинальд Фрон де Беф - жестокий лорд, которому досталось имение Айвенго; главный отрицательный персонаж;
• Принц Джон - подлый, жадный и бесчестный брат короля Ричарда.

Описание глав дано в сокращении. Основные мысли можно взять для читательского дневника.

Главы 1 — 4

На пути домой король Ричард I оказывается в плену. Принц Джон намерен занять престол. Свинопас Гурт и шут Вамба, рабы лорда Седрика Сакса, встречают отряд всадников, среди которых аббат Эймер и рыцарь Бриан де Буагильбер.

Они спрашивают, как добраться до замка Седрика. Вамба показывает неверную дорогу, и всадники уезжают.

По пути всадники встречают человека по имени Палмер, который провожает их в поместье. Это Уилфред Айвенго, переодевшийся в пилигрима.

Айвенго — сын Седрика, изгнанный своим отцом и лишенный наследства из-за того, что тот был влюблен в леди Ровену, воспитанницу Седрика. Он намеревался отдать ее замуж за богатого королевского потомка Ательстана и с помощью этого сбросить норманнский гнет.

Гости приезжают в замок. Все ужинают, когда слуга объявляет, что странник — еврей по имени Исаак, просит впустить его на ночлег.

Главы 5 — 8

После того, как все отправляются спать, Палмер подслушивает разговор де Буагильбера; он намерен ограбить Исаака. Палмер помогает Исааку избежать ограбления; в обмен Исаак помогает Палмеру раздобыть доспехи и лошадь, чтобы он мог участвовать в большом турнире при Ашби.

В первый день боя Палмер, сражающийся под гербом с девизом «дездечадо», то есть лишенного наследства, побеждает всех соперников, включая де Буагильбера. Палмеру разрешено выбирать Королеву Любви и Красоты.

Главы 9 — 12

Рыцарь выбирает Ровену своей королевой. Рыцари, которые выступают против Палмера, атакуют его вместе. С помощью неизвестного Черного Рыцаря он выигрывает турнир. Когда Ровена снимает с него шлем, она узнает Айвенго. Он сильно ранен, теряет сознание, упав на землю у ног Ровены.

Главы 13 — 17

В суматохе принц Джон и его советники поспешно обсуждают последствия его появления и план своих действий. Посланник приносит Джону предупреждение, означающее, что Ричард освобожден.

Главы 18 — 22

Седрик беспокоится о травме сына. На пути из Эшби он встречается с Исааком и Ребеккой, сопровождающими очень больного человека. Ребекка просит защиты, Седрик соглашается. Внезапно де Браси нападает и берет их в плен. Люди Де Браси отвозят пленников в замок. Исаака бросают в темницу и требуют заплатить выкуп. Звук горна у ворот прерывает эту сцену.

Главы 23 — 27

Морис де Браси требует от Ровены брака, заявив, что если она не согласится, он убьет Седрика и Айвенго. Горн предвещает появление письма, написанного Черным рыцарем, объявляющего о намерении освободить заключенных осадой.

Главы 28 — 31

После ранения на турнире, за Айвенго ухаживали Исаак и Ребекка. Когда саксы встретили евреев до их захвата, Ребекка и Исаак сказали, что на подстилке больной старик. Это был сам Айвенго.

В бою Фрон-де-Беф ведет защитников замка против Черного рыцаря. Он получает смертельную рану. Пламя начинает распространяться по замку.

Черный рыцарь сумел захватить де Браси; он бросается в замок, чтобы спасти Айвенго. Остальным заключенным удается бежать самостоятельно; однако Ребекку захватывает де Буагильбер.

Главы 32 — 36

Черный рыцарь освобождает де Браси. Эймер пишет письмо де Буагильберу, призывая его отпустить Ребекку. Когда Исаак отправляется в цитадель рыцарей-тамплиеров, остальные готовятся вернуть тело убитого Ательстана в его замок. Ребекка объявлена ведьмой, и ее ждет казнь.

Главы 37 — 40

Начинается судебный процесс над Ребеккой. Ее считают виновной, и де Буагильбер призывает ее попросить одного из рыцарей сражаться в бою за нее. Она делает это, и тамплиеры отправляют посланника к Исааку. Айвенго отправляется в замок. На Черного Рыцаря нападают. Ему помогают люди Локсли. В бою обнаруживается, что рыцарь – это сам король.

Главы 41 — 44

Ричард ждет своих союзников, чтобы поднять грозную силу. Оказывается, что Ательстан был только оглушен ударом де Буагильбера. Большая толпа собралась на турнир за жизнь Ребекки. Де Буагильбер против своей воли стал чемпионом тамплиеров.

В самый последний момент Айвенго входит на защиту Ребекки. Он атакует Буагильбера, но он так измотан, что падает с лошади. Но де Буагильбер падает замертво. Айвенго побеждает, и Ребекка спасена.

Айвенго и Ровена поженились. Ребекка и ее отец покинули Англию навсегда. На протяжении долгих лет Айвенго служит у короля Ричарда.

Анализ произведения

«Айвенго» — приключенческий роман. Он насчитывает 466 страниц текста, но, если говорить коротко, главная его цель в том, чтобы рассказать историю о героизме. Здесь описан момент, когда король Ричард вернулся в Англию после борьбы в крестовых походах и томления в тюрьмах.

Основной исторический акцент романа фокусируется на напряженности между саксами и норманнами, населявшими Англию.

Заключение

В своем романе автор нарисовал образы отважных людей, готовых вступиться за честь своих друзей. Роман Вальтера Скотта – это шедевр литературного искусства на многие века. Образ отважного, доблестного рыцаря, созданный в произведении, остается излюбленным типом героя в приключенческом романе.

Прошло почти сто тридцать лет с тех пор, как в битве при Гастингсе (1066) норманнский герцог Вильгельм Завоеватель одержал победу над англосаксонскими войсками и завладел Англией. Английский народ переживает тяжёлые времена. Король Ричард Львиное Сердце не вернулся из последнего крестового похода, взятый в плен коварным герцогом Австрийским. Место его заключения неизвестно. Между тем брат короля, принц Джон, вербует себе сторонников, намереваясь в случае смерти Ричарда отстранить от власти законного наследника и захватить престол. Ловкий интриган, принц Джон сеет смуту по всей стране, разжигая давнюю вражду между саксами и норманнами.

Гордый тан Седрик Ротервудский не оставляет надежду сбросить норманнское иго и возродить былое могущество саксов, поставив во главе освободительного движения потомка королевского рода Ательстана Конингсбургского. Однако туповатый и непредприимчивый сэр Ательстан у многих вызывает недоверие. Чтобы придать больше веса его фигуре, Седрик мечтает женить Ательстана на своей воспитаннице, леди Ровене, последней представительнице рода короля Альфреда. Когда на пути этих планов встала привязанность леди Ровены к сыну Седрика, Уилфреду Айвенго, непреклонный тан, недаром прозванный за свою преданность делу Саксом, изгнал сына из родительского дома и лишил наследства.

И вот теперь Айвенго в одежде пилигрима тайком возвращается из крестового похода домой. Недалеко от отцовского поместья его догоняет отряд командора ордена храмовников Бриана де Буагильбера, который направляется на рыцарский турнир в Ашби де ля Зуш. Застигнутый в дороге непогодой, он решает просить у Седрика ночлега. Гостеприимный дом благородного тана открыт для всех, даже для еврея Исаака из Йорка, который присоединяется к гостям уже во время трапезы. Буагильбер, также побывавший в Палестине, хвастается за столом своими подвигами во имя гроба Господня. Пилигрим защищает честь Ричарда и его храбрых воинов и от имени Айвенго, уже однажды победившего храмовника на поединке, принимает вызов надменного командора на бой. Когда гости расходятся по своим комнатам, пилигрим советует Исааку незаметно покинуть дом Седрика - он слышал, как Буагильбер отдавал слугам приказ схватить еврея, лишь только он подальше отъедет от усадьбы. Проницательный Исаак, разглядевший под странническим одеянием юноши шпоры, в благодарность даёт ему записку к родственнику-купцу, в которой просит одолжить пилигриму доспехи и боевого коня.

Турнир при Ашби, собравший весь цвет английского рыцарства, да ещё в присутствии самого принца Джона, привлёк всеобщее внимание. Рыцари-устроители, в числе которых и высокомерный Бриан де Буагильбер, с уверенностью одерживают одну победу за другой. Но когда, казалось, никто больше не осмелится выступить против зачинщиков и исход турнира решён, на арене появляется новый боец с девизом «Лишённый Наследства» на щите, который бесстрашно вызывает на смертный бой самого храмовника. Несколько раз сходятся противники, и копья их разлетаются обломками по самые рукоятки. Все симпатии зрителей на стороне отважного незнакомца - и ему сопутствует удача: Буагильбер падает с лошади, и поединок признают законченным. Тогда рыцарь Лишённый Наследства дерётся по очереди со всеми зачинщиками и решительно берет над ними верх. Как победитель он должен выбрать королеву любви и красоты, и, грациозно склонив копье, незнакомец кладёт венец к ногам прекрасной Ровены.

На другой день проводится общий турнир: партия рыцаря Лишённого Наследства борется против партии Бриана де Буагильбера. Храмовника поддерживают почти все зачинщики. Они теснят юного незнакомца, и, если бы не помощь таинственного Чёрного Рыцаря, ему вряд ли удалось бы во второй раз стать героем дня. Королева любви и красоты должна возложить на голову победителю почётный венец. Но когда маршалы снимают с незнакомца шлем, она видит перед собой бледного как смерть Айвенго, который падает у её ног, истекая кровью от ран.

Тем временем принц Джон получает с гонцом записку: «Будьте осторожны - дьявол спущен с цепи». Это значит, что его брат Ричард получил свободу. Принц в панике, в панике и его сторонники. Чтобы заручиться их верностью, Джон сулит им награды и почести. Норманнскому рыцарю Морису де Браси, например, он предлагает в жены леди Ровену - невеста богата, красива и знатна. Де Браси в восторге и решает напасть на отряд Седрика по дороге из Ашби домой и похитить прекрасную Ровену.

Гордый победой сына, но по-прежнему не желающий простить его, Седрик Сакс с тяжёлым сердцем отправляется в обратный путь. Весть о том, что раненого Айвенго унесли носилки какой-то богатой дамы, лишь разжигает в нем чувство негодования. По дороге к кавалькаде Седрика и Ательстана Конингсбургского присоединяется Исаак из Йорка с дочерью Ревеккой. Они тоже были на турнире и теперь просят взять их под защиту - не столько ради себя, сколько ради больного друга, которого они сопровождают. Но стоит путникам углубиться в лес, как на них набрасывается многочисленный отряд разбойников и всех их берут в плен.

Седрика и его спутников везут в укреплённый замок Фрон де Бефа. Предводителями «разбойников» оказываются Буагильбер и де Браси, о чем Седрик догадывается, завидев зубчатые стены замка. «Если Седрик Сакс не в силах спасти Англию, он готов умереть за неё», - бросает он вызов своим захватчикам.

Де Браси между тем является к леди Ровене и, во всем признавшись ей, пытается завоевать её расположение. Однако гордая красавица непреклонна и, лишь узнав о том, что Уилфред Айвенго тоже в замке (а именно он находился в носилках Исаака), молит рыцаря спасти его от гибели.

Но как ни тяжело леди Ровене, Ревекке угрожает куда большая опасность. Пленённый умом и красотой дочери Сиона, к ней воспылал страстью Бриан де Буагильбер, и теперь он уговаривает девушку бежать с ним. Ревекка готова предпочесть смерть позору, но её полная негодования бесстрашная отповедь лишь рождает в храмовнике уверенность, что он встретил женщину своей судьбы, родственную ему душу.

Между тем вокруг замка стягиваются отряды вольных йоменов, приведённые спасшимися от плена слугами Седрика. Осадой руководит уже однажды приходивший Айвенго на помощь Чёрный Рыцарь. Под ударами его огромной секиры трещат и распадаются ворота замка, а камни и бревна, летящие на его голову со стен, досаждают ему не больше дождевых капель. Пробравшаяся в суматохе битвы в комнату Айвенго Ревекка рассказывает прикованному к постели юноше, что происходит вокруг. Коря себя за нежные чувства к иноверцу, она не в силах покинуть его в столь опасный момент. А освободители отвоёвывают у осаждённых пядь за пядью. Чёрный Рыцарь смертельно ранит Фрон де Бефа, берет в плен де Браси. И что странно - гордый норманн после нескольких сказанных ему слов беспрекословно смиряется со своей участью. Вдруг замок охватывает пламя. Чёрный Рыцарь едва успевает вытащить на вольный воздух Айвенго. Буагильбер хватает отчаянно сопротивляющуюся Ревекку и, посадив её на лошадь одного из невольников, пытается вырваться из западни. Однако в погоню за ним бросается Ательстан, решивший, что храмовник похитил леди Ровену. Острый меч храмовника со всей силой обрушивается на голову злополучного сакса, и тот замертво падает на землю.

Покинув полуразрушенный замок и поблагодарив вольных стрелков за помощь, Седрик, сопровождаемый носилками с телом Ательстана Конингсбургского, отправляется в его поместье, где ему будут оказаны последние почести. Расстаётся со своими верными помощниками и Чёрный Рыцарь - его странствия ещё не закончены. Предводитель стрелков Локсли дарит ему на прощание охотничий рог и просит трубить в него в случае опасности. Отпущенный на волю де Браси во весь опор скачет к принцу Джону, чтобы сообщить ему страшную весть - Ричард в Англии. Трусливый и подлый принц посылает своего главного приспешника Вольдемара Фиц-Урса захватить, а ещё лучше убить Ричарда.

Буагильбер укрывается с Ревеккой в обители рыцарей Храма Темплстоу. Приехавший в обитель с проверкой гроссмейстер Бомануар находит множество недостатков, в первую очередь его возмущает распущенность храмовников. Когда же он узнает, что в стенах прецептории укрывается пленная еврейка, состоящая, по всей вероятности, в любовной связи с одним из братьев ордена, то решает устроить над девушкой судилище и обвинить её в колдовстве - ибо чем, как не колдовством, объясняется её власть над командором? Суровый аскет Бомануар считает, что казнь еврейки послужит очистительной жертвой за любовные грехи рыцарей Храма. В блестящей речи, снискавшей сочувствие даже её противников, Ревекка отвергает все обвинения Бомануара и требует назначения поединка: пусть тот, кто вызовется защитить её, мечом докажет её правоту.

Тем временем Чёрный Рыцарь, пробирающийся лесами к одному ему лишь ведомой цели, наталкивается на засаду. Фиц-Урс осуществил свои гнусные замыслы, и король английский мог пасть от предательской руки, если бы не явившиеся на звук рога вольные стрелки под предводительством Локсли. Рыцарь раскрывает наконец своё инкогнито: он - Ричард Плантагенет, законный король Англии. Не остаётся в долгу и Локсли: он - Робин Гуд из Шервудского леса. Тут компанию догоняет Уилфред Айвенго, едущий из Сен-Ботольфского аббатства, где он выздоравливал от ран, в замок Конингсбург. Вынужденный ждать, пока его сторонники соберут достаточно сил, Ричард отправляется с ним. В замке он уговаривает Седрика простить непокорного сына и отдать ему в жены леди Ровену. К его просьбе присоединяется и воскресший, вернее, никогда не умиравший, а всего-навсего оглушённый сэр Ательстан. Бурные события последних дней отбили у него последние честолюбивые мечты. Однако в разгар беседы Айвенго вдруг исчезает - его срочно вызвал какой-то еврей, сообщают слуги. В обители Темплстоу все готово к поединку. Нет лишь рыцаря, согласного биться с Буагильбером за честь Ревекки. Если заступник не явится до захода солнца, Ревекка будет предана сожжению. И вот на поле появляется всадник, его лошадь чуть не падает от усталости, и сам он едва держится в седле. Это Уилфред Айвенго, и Ревекка трепещет от волнения за него. Противники сходятся - и Уилфред падает, не выдержав меткого удара храмовника. Однако от мимолётного прикосновения копья Айвенго падает и Буагильбер - и больше уже не встаёт. Свершился Божий суд! Гроссмейстер объявляет Ревекку свободной и неповинной.

Заняв подобающее ему место на престоле, Ричард прощает своего беспутного брата. Седрик наконец даёт согласие на свадьбу леди Ровены с сыном, а Ревекка с отцом навсегда покидают Англию. «Айвенго долго и счастливо жил с Ровеной. Они любили друг друга ещё более оттого, что испытали столько препятствий к своему соединению. Но было бы рискованным слишком подробно допытываться, не приходило ли ему на ум воспоминание о красоте и великодушии Ревекки гораздо чаще, чем то могло понравиться прекрасной наследнице Альфреда».